— Что-то я крови не вижу.

На кухню мы зашли вместе, где я обнаружила Бэрри, сидящую в самом углу с независимым видом. И пустую тарелку там, где, когда я уходила, стояла тарелка с тостами.

— У-у-убью!

Я схватила первое попавшееся полотенце, а виари, скрежеща когтями, метнулась в гостиную и чудом не снесла с ног едва успевшего отскочить в сторону Гроу. Который перехватил меня на подлете, в смысле на выходе из кухни, и потащил к стулу.

— Ты сегодня и впрямь ну очень возбужденная.

— Это потому что у меня секса не было, — брякнула я.

Потом поняла, что брякнула, и густо покраснела.

— Не было, говоришь? — Гроу раздвинул полы халатика, зацепив пальцами соски.

Которые от этого прикосновения немедленно четко обозначились под майкой.

— Не-э-эт. Нет-нет-нет, — уворачиваясь от его губ, поднырнула вниз и ушла к холодильнику.

— Нет?

Совершенно невыносимый мужчина! Ему предстоит судебное разбирательство, пять лет таэрран, а он лапает меня. Но хуже всего, что я становлюсь такой же и совсем не против продолжить прямо сейчас.

— Нет! — решительно сказала я, выкладывая на стол начинку для тостов.

— Значит, нет? — Меня обняли со спины.

— Нет. Точно нет.

— Точно. — От короткого укуса в шею меня бросило в жар. Скользнувшие под майку ладони Гроу накрыли грудь, и меня повело от желания податься назад, вжимаясь в него всем телом.

— Слушай! — Я вытащила режиссерские руки из-под майки и обернулась к нему. — Я все понимаю, но я так не могу.

— Так — это как?

Не удержавшись, ударила его ладонями по груди.

— Джерман!

— Мм… Меня назвали по имени…

Нет, с ним решительно невозможно разговаривать.

— Джерман, я еду с тобой.

Это я выдохнула так быстро, как только могла, и кажется, оно сработало. Потому что Гроу меня хоть и не отпустил, но внимательно вгляделся в лицо. Я чувствовала, как ровно и гулко бьется под ладонью его сердце, и это создавало некий диссонанс, потому что мое колотилось, как сумасшедшее.

— Я буду выступать на Совете, — быстро добавила я, чтобы уж наверняка. — И просить о том, чтобы твое наказание отменили.

Вот теперь ладони Гроу на моей талии стали каменными. И чешуя бы с ними, с ладонями, но взгляд тоже стал темным и тяжелым.

— Что, прости, ты будешь делать, Танни?

— Выступать, — повторила я. — На Совете.

Он меня отпустил. Отступил на несколько шагов, пристально глядя в лицо, только крылья носа чуть подрагивали.

— Слушай, я знаю, что…

— Нет, — перебил Гроу и, резко развернувшись, направился к холодильнику. Зачем непонятно, потому что я и так оттуда все вытащила.

— Джерман…

— Нет, Танни. Ты со мной не едешь.

— А тебе не кажется, что не стоит решать за меня?

— Кажется. — Он обернулся, сложив руки на груди. — Но ты за меня уже все решила.

— Я не решила! — выдохнула я.

— Правда? И твое заявление «я еду с тобой, я буду выступать на Совете» в настоящем времени, разумеется, ни разу не решение?

Я глубоко вздохнула. Очень глубоко, потому что водное пламя, надежно запертое в глубине темных глаз, сейчас искорками отзывалось во мне. Каким-то непонятным образом я чувствовала его приближение, но ссориться сейчас не хотела. Сейчас не время, и вообще.

— Я сказала тебе, что еду, — заметила я.

— Что логично, потому что во флайсе тебе лететь надо было со мной и через телепорт идти тоже.

— Необязательно. Я могу полететь с вальцгардами и пройти отдельным телепортом.

— О да, Танни. Вполне. — В голосе его сочился сарказм. — Странно, что ты не поступила именно так, потому что ты точная копия своей сестры.

Вот теперь пламя взметнулось уже во мне.

— Может, уже хватит сравнивать меня с ней?! Или тебя так на ней переклинило, что ты ищешь во мне ее?!

Гроу посмотрел на меня так, что я подавила желание отступить. Просто со всем согласиться, свести этот конфликт до уровня плинтуса и просто забыть о том, что он был. Потому что (это я сейчас осознала со всей ясностью) я не хочу с ним ссориться не из-за того, что сегодня тяжелый день. Я вообще не хочу с ним ссориться, я хочу с ним быть. Столько долгих дней, сколько у нас есть.

— Слушай. — Я подняла руки. — Я была не права. Я очень хотела тебе сказать, сказать заранее, но случилась задница с Ильеррской, а потом…