Приехав в Париж, Мадлен, сразу же направилась в больницу. Ворвавшись в палату, девушка увидела своих родителей понурых и бледных, сидящих на жестких стульях около кровати. На Клоди было невыносимо смотреть. Кожа серая с легким оттенком желтизны. Обе руки в гипсе, точно так же, как и нога. Ее длинные волосы были острижены и половину головы закрывали бинты. Клоди выглядела словно неживая кукла.

Приложив к губам ладонь, Мадлен ненадолго закрыла глаза, ощущая, как внутри все подрагивает. Это была не Клоди, а лишь ее тень. Невыносимо больно. Сердце разрывалось и ныло из-за боязни потерять близкого человека.

В палату к Клоди пускали лишь самых близких родственников, но в коридоре постоянно сидели Базиль, муж Мадлен и мадам Гросье. Женщина осунулась и стала больше напоминать привидение. В ней больше не осталось бывалой строгости. Лишь бесконечное переживание.

Позже, в больницу приехали жандармы, чтобы поговорить с родственниками Клоди. Камер на той части дороги не было, но на видеорегистраторе автомобиля мужчины, сбившего Клоди, прекрасно видно, что девушка вылетела на дорогу боком. Слишком неестественно. Или она сама неудачно упала или кто-то ее толкнул. Когда водитель вышел из машины, никого не увидел, а других свидетелей не было, поэтому жандармы склонялись к первому варианту. Но Мадлен показалось, что мужчинам просто лень тратить время на это дело, из-за чего девушка разозлилась и долго кричала на них до срыва голоса и хрипотцы в горле.

От Гросье, Мадлен узнала, что последние дни Клоди жила у своего агента, будто боялась возвращаться домой. Все это настораживало девушку и еще сильнее расшатывало ее психику. Пытаясь хотя бы самостоятельно разобраться во всем, раз жандармы не хотели всерьез браться за это дело, Мадлен съездила в мастерскую Клоди и ее квартиру, но ничего необычного там не увидела. Единственной странностью было то, что девушка нигде не могла найти телефон Клоди. Гросье сказала, что он был при ней, хоть Клоди и держала его выключенным.

Мадлен все время нервничала и очередной ее скрыв произошел, когда врач начал настаивать на перемещении Клоди в частную поликлинику Руана. Мужчина твердил, что так будет лучше для девушки, но Мадлен никак не могла понять, как можно просто так перевезти пациента находящегося в таком состоянии в другой город. Она бы и дальше настаивала на том, чтобы Клоди оставили в этой больнице, но их родители согласились с врачом.

Когда Клоди положили в частную клинику Руана, Мадлен, неожиданно для себя, немного успокоилась. Врачи тут были намного лучше. Они чаще заходили в палату ее сестры и более тщательно занимались вопросами ее здоровья.

Пожилой врач, Луи Вилар, взявшийся лечить Клоди, постоянно успокаивал Мадлен и ее родителей, говоря, что с пациенткой все хорошо и уже вскоре она должна прийти в сознание. И в его убеждения хотелось верить, ведь этот мужчина вызывал доверие. Или же он просто хотел успокоить взволновавшихся людей, а они верили, надеясь на лучшее.

В тот день, в Руане осталась только Мадлен, поскольку ее родителям нужно было ненадолго вернуться в Париж. Сидя в светлой и просторной палате Клоди, Мадлен вслух читала свежую газету, особое внимание уделяя колонке со смешными историями. Ей казалось, что Клоди ее слышит и, таким образом Мадлен пыталась поднять ей настроение. Глупо, но самовнушение великая вещь и в данный момент больше успокаивалась сама Мадлен.

Девушку отвлек стук в дверь. Не дожидаясь ответа, в палату зашел месье Вилар и посмотрел на Мадлен осторожным взглядом, что ее тут же взволновало.

— Мне пришли ответы на последние анализы, — сказал мужчина, подходя к Мадлен. Девушка тут же отложила газету и встала с кресла, боясь, что мужчина принес совсем не радостные новости. — С Клоди все хорошо, — заверил месье Вилар девушку увидев в ее глазах панику. — Но, судя по анализам, ваша сестра беременная. После обеда мы отвезем ее на узи и точно узнаем.

Ошарашенно раскрыв глаза, Мадлен обернулась в сторону Клоди, скользя взглядом по ее все еще безжизненному лицу. Эта новость привела Мадлен в недоумение и дала понять то, насколько плохо она знала свою сестру. В последнее время, в жизни Клоди происходило нечто ненормальное и Мадлен корила себя за то, что отдалилась от своей сестры из-за работы. Вся эта будничная суета и погоня за повышением не стоила потери связи с близким человеком.

***

— Ублюдок, — Гюго Габен злостно скривился, делая большой глоток бренди из увесистого хрустального бокала. Алкоголь подстрекал его ярость и она, словно действующий вулкан, была готова в любой момент извергнуться, испепеляя собой рассудок мужчины. Все, что происходило с Арне, шло наперекор его планам, руша задуманное.

Светловолосый парень являлся лишь инструментом для увеличения власти Гюго Габена и, воспитывая его с особой строгостью, мужчина, в будущем, собирался пожинать плоды работы очередной своей пешки, коей он считал Арне. Вот только, этот парень был совершенно непредсказуем и иногда делал то, чего от него не ожидали. Не смотря на свой возраст и роль, которую ему отвел отец, Арне перешел все границы и, пользуясь умом, шагнул на сторону власти, от которой Гюго старался его оградить, оставляя столь ценный лот себе. Постепенно, Арне перетягивал на себя влияние. Сам того не понимая, он начал нравиться высшему обществу своей непринужденностью и характером, из-за чего они предпочитали подписывать контракты с ним, а не с Гюго, ради этого, специально, обращаясь в филиал хеджевого фонда в Париже. Вот только, это не входило в планы мужчины.