И Василиса поняла, что дергаться в сторону бесполезно, тетка у них еще та командирша. Недаром они за глаза ее любя называют тетушкой Тиранией.

Когда они вышли из метро и направились в стороны новостройки, в которой проживала веселая семейка, у Васи затрезвонил телефон.

— Привет, Сень, — тоскливо проговорила она.

— Прости, я немного задержался, в пробку попал, — ответил парень. — Ты сейчас где?

— Еду в гости к тете Кате, — и добавила, шепотом. — Вынужденно!

— Все понятно, — усмехнулся парень, который знал, о властной тетушке из уст Васьки. — Ну, тогда до завтра.

— Ненене, — затрясла головой Василиса. — Завтра я не смогу, я тебе потом позвоню, и мы договоримся, хорошо?

— Договорились! — ответил Семен, сбрасывая звонок.

— Это кто бы? — нахмурилась тетка. — Тот мужик?

— Нет, это однокурсник, Сеня, — улыбнулась как можно безоблачнее Вася. — Просил списать кое-что.

— Пусть сам делает свои уроки! Списать ему, видите ли! — возмутилась тетка, а дядя ей поддакнул, извлекая связку ключей и открыв подъезд, пропустил вперед всю свою семейку, включая и Василису, пленницу, обреченную томиться в башне до возвращения старшей сестры, и тогда, ей жизнь медом не покажется, ведь тетка выполнит свое обещание и обо всем расскажет Анне. А уж та, обязательно вытрясет из нее всю правду, и если не отправит домой к родителям, переведя ее на заочное обучение, то контролировать каждый шаг будет, благо, что теперь свободного времени уйма. Тяжело вздохнув, девчонка, сняв пуховик, отправилась в ванную, мыть руки.

Проснувшись ни свет, ни заря от какого-то противного назойливого звука, доносившегося из коридора, Аня села в кровати и обхватив себя руками за плечи, зябко поежилась, хотя в комнате было тепло и даже душно. Зевая, она скинула ноги с кровати и, не включая свет, прямо босиком подкралась к двери, но только протянула руку к дверной ручке, как раздался тихий шепот идущего мимо человека.

— А я тебе говорю, что ты, дура! — прошипела сквозь зубы София. — Да-да, именно ты, а кто же еще? Не я уж точно!

Видимо сестра Вениамина разговаривала на ходу по сотовому телефону, ругая некую не известную ей, Анне собеседницу.

— Да, да! Я тебе только что говорила, что если ты и дальше будешь строить из себя царицу Савскую, то Веню тебе не видеть как собственных ушей! Ясно тебе? Откуда мне это знать? Ха, милая, я его сестра и как никто другой знаю своего милого младшего братика. И да, вокруг него уже начинают виться пираньи… ага, ага, охотницы до богатых женихов. Одна такая мамзель уже нагло к нам прямо в дом пробралась, и угадай, чьи шмотки она на себя уже успела примерить? Ну, ну, так я тебе что говорю, бестолочь?!

Голос удалялся все дальше и дальше, и больше Ане, к сожалению, ничего не удалось расслышать, хотя она даже небольшую щелочку приоткрыла. Нет, она конечно никогда не была любопытной кумой, и подслушивать не любила, но в этот раз все было иначе, да и речь шла о ней. Шаги Софии растаяли вдали, видимо молодая женщина уже успела спуститься на первый этаж. вернувшись в кровать, Аня забравшись под одеяло, нервно хихикнула, ее начинало пробирать на истерику. Нет, это же надо, глупая София решила, что она, Аня, нарочно подстроила встречу с работником Михаилом, блуждая по лесу до состояния сосульки.

— О, да! Всю жизнь только об этом и мечтала, заблудиться в лесу, замерзнуть, но попасть в дом богатого жениха-олигарха! — прошептала она, изо всех сил стараясь унять рвавшийся из груди смех, грозящийся перейти в рыдания.

Интересно, а с кем это София разговаривала? Уж не с бывшей ли женой Вени, Стешей? Ну, вполне вероятно, что да. Девица Элеоноре Павловне не нравилась, и, судя по всему, была как кость в горле, но это не значило, что с Софией они не были подругами. Скорее всего, они были в очень хороших отношениях. Если сестра бывшего мужа так заботливо предупреждает ее о надвигающейся беде в виде пираньи, желающей заполучить в свои алчные лапешки богатого парня, если уж вещи не побрезговала примерить. Нет, ну а что, вещи совершенно новые, даже ни разу не одетые, на всех ценники, почему бы и не принять подарок от гостеприимной хозяйки? Вот же дура эта Сонька! Нет, ну это надо же такой бред придумать своим куцым мозгом! Ага, как же, нарочно она пробралась в их особняк, чтобы прочно захапать себе Вениамина. Конечно, а как же иначе-то? Только вот ничего, что ее вчера предал любимый человек, оказавшийся женатым подлецом? Ну, да, конечно, всего этого Соня знать не могла, она же ей ничего об этом и не рассказывала. Сглотнув горький комок подошедших рыданий, Аня, свернувшись калачиком тихо роняя слезы, колотила кулачком подушку, силясь не завыть в полный голос. Пиранья, она, по мнению сестры Вениамина пиранья…

— Фуууух, — выдохнула она, захлебнувшись от нехватки воздуха. — Нет, нет, я не должна устраивать истерик, чтобы не случилось! Мужик он и в Африке мужик, даже если подлец, и слезы лить по нему не стоит! Совсем не стоит!

Похлопав сильно по щекам, чтобы привести себя в чувство, Аня, выскочив из кровати, направилась в ванную комнату, чтобы умыться. Плеснув в красное, щипавшее от слез лицо пригоршню ледяной воды, она досуха растерла его мягким полотенцем.

— Все, все хорошо, — прошептала она, возвращаясь в комнату и садясь в кресло возле окна, укутавшись в большой мягкий вязаный плед. — Соня просто во всех красивых девушках видит потенциальную угрозу младшему брату, и я не виновата, что она не верит в то, что со мной могло такое случиться… да, я сама не поверила бы, если бы это не произошло именно со мной.

Раздвинув занавески, она решила встретить рассвет, любуясь видом заснеженного леса, макушки огромных сосен и елей уже начинались окрашиваться нежно-розовым цветом. Красота, подумала Аня, сидя с грустной улыбкой, а ведь она мечтала встретить сегодня рассвет в объятиях любимого мужчины, губы опять задрожали, а глаза в тот же миг наполнились слезами, но она сердито отогнала их прочь.

В коридоре раздались шаги, более тяжелая поступь, видимо проснулся Веня, или его отец, милейший Анатолий Петрович. Добродушные, приветливые хозяева, Света, прекрасный дом, расположенный в лоне природы, малышка Церра, большой, мохнатый Волчек, если честно, то ей не будет всего этого хватать, там, в городской суете. Но и принять радушное приглашение Элеоноры Павловны погостить еще пару деньков, она, к сожалению не могла. Васька, ее милая сестрица такая заноза, что оставить ее одну, очень рискованно.