Юрист Чжан погрузился с головой в свои документы.

В коридоре появились два человека, разговаривавшие на кантонском диалекте. Цин Ни вне офиса вела себя как профессиональный юрист, а как только вернулась в офис, сразу почувствовала себя обычным практикантом, или девочкой на побегушках.

Директор Ван последние дни всё чаще говорил об открытии нефтяного месторождения, поэтому она поняла, что те два человека, говорившие на кантонском, определённо имели отношение к этому делу. Она, не раздумывая, пригласила их войти и, без лишних вопросов, проводила к директору Вану.

Директор Ван беседовал с юристом Чжэнь, уставившись на спинку стула.

Она была тёмненькая и полная, только недавно начала работать юристом, а держалась высокомерно. Цин Ни пренебрежительно относилась к юристу Чжэнь, ведь раньше она преподавала в каком-то университете политологию, потом через знакомых пришла в адвокатскую контору, переквалифицировалась на юриста. Благодаря лести и заискиванию, Чжэнь не сдавала никаких экзаменов, но при этом получила официальный статус адвоката. Во всём этом ей помогал директор Ван.

Цин Ни не прогадала, те два человека и вправду пришли обсудить открытие месторождения с директором Ван. Он, засмеявшись, прикрикнул:

– Цин Ни, ты не уходи, останься послушать про большой бизнес.

Чжэнь косо посмотрела на Цин Ни.

– Чжэнь, говорят, твой зять уехал в Шэньчжэнь, – мило спросила Цин Ни.

– Да, а что? – раздражённо спросила Чжэнь.

– Да ничего, просто слышала, что в Шэньчжэне неплохо, близко к Гонконгу, очень завидую ему.

– Какой смысл завидовать? Говорят, там не хватает юристов. Но… ты же не юрист, – ехидно засмеялась Чжэнь. – Молодость девушки – это её капитал, на юге девушки тоже неплохо живут, ха-ха.

Цин Ни вошла в кабинет директора Вана. Тёмненькая и полная женщина говорила одними намёками. Девушка, которая приехала из деревни, Ли ЮйСянь, за спиной всё время говорила, что Чжэнь – белая тигрица. Цин Ни спросила, что значит – белая тигрица.

Юрист Ли сказала:

– Ты, правда, не знаешь? – Потом тихонько засмеялась и сказала, что в следующий раз, когда Цин Ни будет умываться с юристкой Чжэнь, сразу поймёт.

Иногда юрист Ли и все остальные попросту называли её «дух зла», что означало – беда, которая могла причинить вред, но они никогда не осмеливались сказать ей это в лицо, потому что Чжэнь была немного нервной. Она почти ничего не понимала в юриспруденции, потому что изначально и не училась на юриста. После того, как стала адвокатом, никогда не вела судебные дела. Если спросить её почему, она всегда отвечала, что денег ей и так хватает, к чему так заморачиваться. Она бегала в кабинете директора Вана, сидела в уголке и бестолково болтала, мешая Цин Ни войти.

Директор Ван был невысокого роста, тоже недавно сменил профессию, поэтому часто неправильно называл термины. Но иногда этот юрист второго класса твёрдо заявлял, например, что приговор – это нормативный документ, и никто не осмеливался спорить с ним. Цин Ни это заставляло думать, что директор – умудрённый опытом человек.

Директор Ван несколько раз звал Цин Ни поужинать, но она всегда отказывалась, увидев поблизости «белую тигрицу». Хоть он и выглядел слабым, но в общении с женщинами был не промах.

В их адвокатской конторе было больше тридцати юристов, но никто из них не имел должной профессиональной подготовки. Один из них – носивший парик юрист Вэнь – вообще до адвокатской конторы был работником санитарной службы. Только после знакомства с директором Ваном он узнал, что на свете есть такая профессия – юрист. Поэтому когда он понял, что быть юристом лучше, чем работником санитарной службы, подал документы на заочные курсы по юриспруденции. Юриспруденцию он так и не усвоил. Но директор Ван был ответственным за экзамены юристов, и Вэнь приглашал его на ужин почти каждый день, поэтому в конце концов стал работать юристом в адвокатской конторе.

Цин Ни у себя в офисе была единственной, у кого был диплом бакалавра, к тому же известного университета. Но ей казалось, что это преимущество её отдаляет от остальных. Поскольку приехавшая из деревни девушка с таким образованием была как бельмо в глазу.

– Цин Ни, присядьте, – директор Ван развалился на большом стуле. Он не мог сидеть ровно из-за своего живота. – Ты выпускница университета, к тому же недавно вернулась из Пекина, помоги нам проанализировать перспективы этой сделки?

Цин Ни наклонилась к нему:

– Директор, вы о какой сделке говорите? Я ничего не понимаю.

– Никто не понимает всё и сразу, учись потихоньку, – сказал директор Ван, посмеиваясь.

Двое посетителей из Гуандуна открыли кожаный портфель, достали огромную стопку бумаг. Начали говорить на мандаринском наречии, но с очень сильным кантонским акцентом. Цин Ни ничего не понимала и даже не хотела слушать, открытие месторождения в Шэньбэе звучало для неё как нелепица.

Цин Ни, как только переступила порог Китайского университета политики и права, искренне влюбилась в юриспруденцию. Особенно её интересовала западная идеология в юридическом деле, разделение властей, естественные права человека и другое. Эти знания отложились в её голове, тогда как остальных студентов волновали только практические знания. Они каждый день зубрили статьи и пункты статей, применяемых в судебной практике того времени.