A lot of Imperialist ladies asked me to tea to meet schoolmasters from New Zealand and editors from Vancouver, and that was the dismalest business of all. Here was I, thirty-seven years old, sound in wind and limb, with enough money to have a good time, yawning my head off all day. I had just about settled to clear out and get back to the veld, for I was the best bored man in the United Kingdom.

That afternoon I had been worrying my brokers about investments to give my mind something to work on (в тот день я надоедал своим брокерам относительно инвестиций, чтобы дать своему уму какую-нибудь работу: «что-нибудь, над чем /можно было бы/ поработать»), and on my way home I turned into my club (и по пути домой я завернул в свой клуб) – rather a pot-house, which took in Colonial members (скорее кабак, который принимал в свои члены людей из колоний: «колониальных членов»). I had a long drink, and read the evening papers (я выпил большой стакан виски с содовой: «длинный/продолжительный напиток» и прочел вечерние газеты; paper – бумага; газета; to read). They were full of the row in the Near East (они были полны споров о Ближнем Востоке; full – полный, наполненный целиком; изобилующий, богатый чем-л.; row – шум, гвалт; ссора, спор), and there was an article about Karolides, the Greek Premier (и была одна статья о Каролидесе, греческом премьер-министре). I rather fancied the chap (мне, пожалуй, нравился этот парень; rather – лучше, скорее; довольно, отчасти, пожалуй; to fancy – воображать, представлять себе; нравиться, любить). From all accounts he seemed the one big man in the show (по общему мнению, он, казалось, был единственным важным человеком в этом деле; account – счет; мнение, отзыв; from all accounts – по словам всех, по общему мнению; big – большой, крупный; важный, значительный; show – показ, демонстрация; дело, предприятие); and he played a straight game too (и, к тому же, он вел: «играл в» честную игру; straight – прямой, неизогнутый; /разг./ честный, искренний), which was more than could be said for most of them (что невозможно было сказать о большинстве их них: «что было больше того, что можно было сказать о большинстве из них»).

 That afternoon I had been worrying my brokers about investments to give my mind something to work on, and on my way home I turned into my club – rather a pot-house, which took in Colonial members. I had a long drink, and read the evening papers. They were full of the row in the Near East, and there was an article about Karolides, the Greek Premier. I rather fancied the chap. From all accounts he seemed the one big man in the show; and he played a straight game too, which was more than could be said for most of them.

I gathered that they hated him pretty blackly in Berlin and Vienna (я пришел к выводу, что его совершенно по-черному ненавидели в Берлине и Вене; to gather – собирать; делать вывод, приходить к заключению), but that we were going to stick by him (но мы = англичане собирались поддержать его; to stick by smb. – быть лояльным к кому-л.; to stick – приклеивать; липнуть; приклеиваться; держаться, придерживаться; оставаться верным), and one paper said that he was the only barrier between Europe and Armageddon (а одна газета сообщила, что он – единственный барьер между Европой и армагеддоном [3] ). I remember wondering if I could get a job in those parts (я, помню, задавал себе вопрос о том, смогу ли я найти работу в тех краях; part – часть, доля; край, местность). It struck me that Albania was the sort of place that might keep a man from yawning (мне пришло в голову, что Албания – такое место, где не заскучаешь: «такое место, которое могло бы удержать человека от зевания»; to strike – ударять, бить; приходить в голову).

 I gathered that they hated him pretty blackly in Berlin and Vienna, but that we were going to stick by him, and one paper said that he was the only barrier between Europe and Armageddon. I remember wondering if I could get a job in those parts. It struck me that Albania was the sort of place that might keep a man from yawning.

About six o’clock I went home (около шести часов я пошел домой), dressed (переоделся: «оделся /к ужину/»), dined at the Cafe Royal (поужинал в кафе «Рояль»), and turned into a music-hall (и заскочил: «повернул» в мюзик-холл). It was a silly show, all capering women and monkey-faced men (это было глупое представление, из одних скачущих женщин и мужчин с обезьяньими лицами), and I did not stay long (и я не остался /там/ надолго). The night was fine and clear (ночь была прекрасной и безоблачной) as I walked back to the flat I had hired near Portland Place (когда я возвращался пешком в квартиру, которую я снял недалеко от Портланд-Плейс; to hire – нанимать; снимать, брать напрокат; place – место; /в названиях/ площадь). The crowd surged past me on the pavements, busy and chattering (суетливая болтающая толпа мощным потоком двигалась мимо меня по тротуарам; to surge – подниматься, вздыматься /о волнах/; хлынуть, нахлынуть; busy – занятой, несвободный; суетливый, беспокойный), and I envied the people for having something to do (и я завидовал этим людям, потому что им было чем заняться: «потому что у них было чем заняться»). These shop-girls and clerks (у этих продавщиц и клерков; shop – магазин; girl – девочка; продавщица) and dandies and policemen (щеголей и полицейских) had some interest in life that kept them going (был в жизни какой-то интерес, который заставлял их жить; to keep smb. going – поддерживать в активном состоянии, поддерживать жизнь в ком-л.). I gave half-a-crown to a beggar because I saw him yawn (я дал нищему полкроны [4] , потому что увидел, как он зевает); he was a fellow-sufferer (он был собратом по несчастью; fellow – приятель, товарищ, собрат; to suffer – страдать; sufferer – страдалец). At Oxford Circus I looked up into the spring sky and I made a vow (на Оксфордской площади я поднял глаза в весеннее небо и дал: «сделал» торжественное обещание; circus – цирк; /в названиях/ площадь). I would give the Old Country another day to fit me into something (я дам Англии: «старой стране» еще один день, чтобы /она/ пристроила меня куда-нибудь; to fit – соответствовать, годиться; прилаживать, подгонять); if nothing happened, I would take the next boat for the Cape (если ничего не случится, я сяду на следующий пароход до Кейптауна; boat – лодка, шлюпка; судно, корабль; cape – мыс; the Cape – мыс Доброй Надежды; Кейптаун).

 About six o’clock I went home, dressed, dined at the Cafe Royal, and turned into a music-hall. It was a silly show, all capering women and monkey-faced men, and I did not stay long. The night was fine and clear as I walked back to the flat I had hired near Portland Place. The crowd surged past me on the pavements, busy and chattering, and I envied the people for having something to do. These shop-girls and clerks and dandies and policemen had some interest in life that kept them going. I gave half-a-crown to a beggar because I saw him yawn; he was a fellow-sufferer. At Oxford Circus I looked up into the spring sky and I made a vow. I would give the Old Country another day to fit me into something; if nothing happened, I would take the next boat for the Cape.

My flat was the first floor in a new block behind Langham Place (моя квартира занимала первый этаж в новом многоквартирном доме за Лэнгэм-Плейс; block – колода, чурбан; многоквартирный дом). There was a common staircase (/в доме/ была общая лестница), with a porter and a liftman at the entrance (/а также/ швейцар и лифтер у входа), but there was no restaurant or anything of that sort (но не было ресторана или чего-то в этом роде), and each flat was quite shut off from the others (и каждая квартира была довольно изолирована от остальных; to shut off – выключать /воду, ток, пар и т. п./; изолировать). I hate servants on the premises (мне не нравятся слуги: «я ненавижу слуг» при доме; premise – помещение, дом, владение), so I had a fellow to look after me who came in by the day (поэтому у меня был один малый, который обслуживал меня и приходил ко /мне в квартиру/ каждый день; to look after smb. – присматривать, ухаживать за кем-л.). He arrived before eight o’clock every morning (он приходил до восьми часов каждое утро) and used to depart at seven, for I never dined at home (и обычно уходил в семь, потому что я никогда не ужинал дома).

 My flat was the first floor in a new block behind Langham Place. There was a common staircase, with a porter and a liftman at the entrance, but there was no restaurant or anything of that sort, and each flat was quite shut off from the others. I hate servants on the premises, so I had a fellow to look after me who came in by the day. He arrived before eight o’clock every morning and used to depart at seven, for I never dined at home.

I was just fitting my key into the door (я как раз вставлял ключ в /замок/ двери) when I noticed a man at my elbow (когда заметил какого-то мужчину /совсем/ рядом: «у своего локтя»). I had not seen him approach (я не видел, как он подошел), and the sudden appearance made me start (и его внезапное появление заставило меня вздрогнуть). He was a slim man (это был худой мужчина), with a short brown beard and small, gimlety blue eyes (с короткой каштановой бородой и небольшими сверлящими голубыми глазами; brown – коричневый, бурый; /о цвете волос/ каштановый; gimlet – буравчик: eyes like gimlets – пронзительный или пытливый взгляд). I recognized him as the occupant of a flat on the top floor (я узнал в нем жильца квартиры на верхнем этаже), with whom I had passed the time of day on the stairs (с которым я здоровался: «обменивался временем дня» на лестнице).