Компания Августа примолкла, глядя на странных гостей. Вид у этих двоих был какой-то не подходящий для веселья, кутежа и глумления, – и никто не знал, как с ними поступить. Так что Августу пришлось нарушить молчание первым.

– Эй, ребята, вы, часом, не ошиблись дверью?

Значит, будет потеха! Гепом радостно потер руки, предвкушая. Но тут же вновь притих, сделался серьезен и даже грустен.

– Мы хотим поужинать, – сказал седовласый – у него был правильный выговор, но он как-то уж очень старательно произносил слова. Голос был металлический, как будто искусственный.

Когда-то Постум уже слышал такой голос. Когда-то…

– Поужинать, здесь? – хохотнул Гепом. – Сразу видно, что вы, гости дорогие, прибыли издалека.

– Издалека, – согласился седой. – Но разве это что-то меняет, если мы платим за ужин?

– Тут особая плата, – нахмурился юный император. – Там у входа прибита бронзовая доска, и на ней надпись. Ты прочел?

Седовласый отрицательно покачал головой.

– Коли не прочел – так прочти, – приказал Август, против обыкновения злясь.

И его гнев был отнюдь не напускной. Гепом с удивлением глянул на повелителя – прежде Постум развлекался без злости, заставляя людей подыгрывать себе. Сейчас же было видно, что он едва сдерживается. Гений помойки не мог понять причину его раздражения. Ну, зашли два старикана на огонек. Старики вообще мало понимают в современной жизни. Надо выпроводить их, чтоб не мешали, и продолжать веселиться. А глумиться над стариками – последнее дело. Но, видимо, Август считал иначе.

Вместо седовласого к двери подошел его приятель и прочел надпись на доске.

Надпись гласила: «Тот, кто пожелает отобедать в «Медведе» и кому Август это позволит, станет добровольным рабом императора сроком на один месяц. Рабом в полном смысле этого слова. За неповиновение Август может высечь, может заковать в железо или подвергнуть каким-либо другим телесным наказаниям. Может заставить таскать носилки или бегать с факелом перед его колесницей. Может все. Как с рабом».

– Сказано, по-моему, ясно, – сказал Постум. – Так что, пока вы оба не передумали, проваливайте отсюда, – он сделал паузу и добавил очень тихо. – Я прошу вас уйти.

Император просит! Занятно. Не ко многим он обращался с подобными словами. Но эти двое были на редкость упрямы.

– Мы не уйдем, – сказал седой. – Отужинаем здесь. И если тебе так нужны рабы, Август, мы станем твоими рабами.

Он говорил об этом без вызова, так, как будто речь шла о найме на работу. Его странный металлический голос придавал еще больше равнодушия словам.

– Да не нужны мне рабы! – закричал Постум, уже не пытаясь совладать со своим гневом. – К тому же такие старые. Что мне с вами делать? Вы даже и носилки мои не поднимете. Так что убирайтесь, и поскорее! Вы мне надоели!

Но седой не сдвинулся с места, а его напарник вернулся к столу и сел рядом со своим товарищем.

– Выкинуть их отсюда, Август? – предложил Крот.

– Выкинь, – кивнул Постум, – только не калечь.

Крот понимающе хмыкнул и шагнул к странной парочке. Он уже подался вперед, чтобы ухватить седовласого за ворот туники, но почему-то не успел – вместо этого Крот дрыгнул в воздухе ногами и грохнулся об пол. Черноволосый уселся на него сверху, выламывая руку. Крот хрипел, пытаясь вывернуться, но у него ничего не получалось.

Постум вскочил.

– Бабий! – крикнул он хозяину таверны. – Поставь этим парням по бокалу вина, пусть пьют и после этого они – мои рабы, раз уж так этого хотят. И отпусти моего человека, – обратился Август к незнакомцу.

Черноволосый выпустил свою жертву и отступил. При этом он весь собрался в комок, готовый вновь отразить нападение. А его старший товарищ даже не двинулся с места. Крот вскочил и хотел продолжить потасовку, но Постум прикрикнул на телохранителя, и тот отступил, недовольно ворча, как ворчит побитый пес.

Оба странных гостя выпили молча по чаше разбавленного вина.

– А теперь все отправляемся в гости Авреолу! – крикнул Постум. – И вы двое – тоже. Девочки остаются.

– Так несправедливо! – завопили «кобылки». – Как же без нас!

– У сенатора собирается мужская компания. Встретимся в алеаториуме, – Постум первым вышел из таверны. Разношерстная свита последовала за Августом. Двое новичков шли последними.

– Глянь-ка, этот тип еще и хромает! – воскликнул Кумий, кивая на седого. – Носильщик-то из него впрямь никудышный.