Аня неожиданно ударила – эффектно, ногой, продемонстрировав недурную вертушку. Если бы не более высокий рост и реакция Марины, удар был бы сокрушительным – но ведьмочка успела отреагировать, вскинув руку. И болезненно вскрикнула, когда Аня попала ей в плечо. Марина вряд ли занималась единоборствами - как фитнесс-няша Аня, но опыт школьных драк у нее был богатый, как понимаю – потому что уже через секунду две девушки, сцепившись, рухнули на стол и почти сразу скатились на пол, под грохот бьющихся пустых кувшинов.

К счастью – за исключением выдранных волос, серьезный увечий друг другу нанести они не успели. Выплескивая предусмотрительно подготовленную для меня воду на разъяренных дракой девушек, я мысленно возблагодарил Марину за подобную предусмотрительность – оставить мне воду рядом на тумбочке.

В кувшине, пусть и большом, воды для разъяренных противниц было не так много, но эффект неожиданности помог – весьма рискуя, я сумел вклиниться между сцепившимися девушками и немыслимым образом подняв обеих, еще и растолкнуть по разным сторонам.

– Стоять! – веско произнес я.

– А что эта…

– Да пошла она…

– Тихо! – пришлось мне повысить голос. – Девушки. Убедительная просьба – не ссориться, нам…

– Так эта мразина…

– Ах ты, сучка…

– Тихо! – еще раз повысил я голос. – Послушайте, девчонки, мы здесь и так… в не очень хорошей ситуации. И ссоры это последнее, что нам сейчас нужно. Давайте вместе успокоимся. Успокоимся! – вновь повысил голос я.
– Марина! Сядь, пожалуйста, - показал я на диван. – Аня! – обернулся к блондинке, когда ведьма, презрительно фыркнув, отошла.

Подняв и подставив Анне отлетевший в сторону стул, я перевел дыхание. Голова варила плохо, все тело ныло – словно пропущенную через камнедробилку, мясорубку, после собранное по кусочкам в стиральной машинке на высоких оборотах и неоднократно разобранное вновь.

– Так. Я слышал последние минуты разговора. И хочу сказать, что вы обе перегнули палку.

– Да она…

– Аня! – рявкнул я, прерывая фитнесс-няшу. И продолжил спокойным голосом: – Марина не посоветовалась со мной, продавая твои… вещи, но делала она это тогда, когда у нас действительно была неопределенность с деньгами. И на будущее – оскорбляя ее, помни о том, что Марина с риском для своей жизни спасла твою, когда мы вместе тащили тебя через ледяные пустоши.

Анна после этих слов поникла, и помолчав секунду, кивнула.

– Да. Спасибо. Я очень благодарна. Но… но ты считаешь это правильно, продавать мои вещи?

– Что сделано то сделано, - нашелся я с нейтральным ответом, который показался мне очень правильным сейчас. – И еще раз попрошу, давайте пожалуйста без ссор. Анна?

– Хорошо, я не буду больше… начинать первой, - кивнула она.

– Марина, - обернулся я к ведьмочке, но она фыркнула и отвернулась. – Марин, - удивленно протянул я.

– С этой… я не ссорилась. И не собиралась, много чести, - тоном, в котором зазвенел лед всех океанов двух миров, произнесла Марина.

Потупившиеся и ставшая на вид хорошей девочкой Аня моментально вскинулась, сверкнув глазами после «с этой». Я мысленно выругался – понимая, что Марина сознательно оттолкнула от себя смутившуюся и достаточно всерьез прочувствовавшую момент Анну. Хотел было продолжить примирительную речь, но блондинка уже, фыркнув, двинулась к ванной комнате. Марина развернулась на каблуках – только подол платья взметнулся, и направилась в дальнюю спальню.

– Марин? Марина! – окликнул я сразу не отреагировавшую девушку.

– Что.

Смуглая и ставшая невероятно привлекательной в таком состоянии ведьма медленно обернулась, демонстрируя сейчас полное отчуждение – особенно если вспоминать недавние поцелуи.

– Ты чего такая колючая? – недоуменно поинтересовался я.

– Ты не мог меня поддержать? – ледяным тоном спросила Марина.

– Поддержать? А-а-а… еш-матреш, а я сейчас что сделал?

Черноволосая ведьма вновь собралась развернуться, показывая свое чрезвычайное расстройство отсутствием моей поддержки.

– Марин, я поспать хочу пару часиков, разбуди пожалуйста после рассвета, - сказал я ей в спину.

Не отвечая, девушка уже взялась за ручку двери.

– Марин!

– Хорошо, - ответила она, даже не обернувшись.

Издав губами негромкий дребезжащий звук, я сел на кровати, разглядывая бардак в гостиной. Все тело болело и ныло, сил убираться не было. Даже глаза открытыми держать стоило немалых усилий.

Анна принимала душ в ванной комнате, и спать пойдет в первую спальню. Во второй, дальней – сейчас уязвленная Марина, колючая как кактус и ощеренная как рассерженная кошка. Мне же, получается, вновь на пропитанный потом и памятью страданий диван в гостиной – подумал я расстроенно.