Повесть была задумана Платоновым осенью 1929 года, когда в печати появилась статья Сталина «Год великого перелома», в которой вождь аргументировал необходимость сплошной коллективизации, а в декабре объявил о «начале развернутого наступления на кулака» и о переходе к «ликвидации кулачества как класса». «Мы должны бросить каждого в рассол социализма, чтоб с него слезла шкура капитализма, и сердце обратило внимание на жар жизни вокруг костра классовой борьбы, и произошел бы энтузиазм!», – говорит один из героев «Котлована» в унисон вождю. Компания, хоть и кровопролитная, но прошла успешно, – поставленные задачи были выполнены, судя по тому, что уже в апреле 1930 года публикуется статья Сталина «Ответ товарищам колхозникам».

Примечательно, что повесть «Котлован» как раз писалась в этот период: декабрь 1929 – апрель 1930. Платонов в те дни работал по своей прямой технической специальности в отделе мелиорации Наркомата земледелия в Воронежской области, так что был непосредственным, если не участником, то свидетелем пика коллективизации и ликвидации кулаков. Платонов, как художник, пишущий с натуры, срисовал картины тех событий и судеб людей, попавших в мясорубку сплошной социальной уравниловки и обезличивания.

Тематика произведений Платонова не вписывалась в общие идеи социалистического строительства, потому о публикации повести «Котлован», где герой повествования, думающая и сомневающаяся в торжестве социализма личность, писатель мог только мечтать. Тем более что опубликованный прежде в журнале «Октябрь» в 1929 году рассказ Платонова «Усомнившийся Макар» уже подвергся резкой критики власти, а значит и литературной прессы. «Я прозевал недавно идеологически двусмысленный рассказ Платонова «Усомнившийся Макар», за что мне поделом попало от Сталина, рассказ анархический», – пишет А. Фадеев, тогдашний редактор проштрафившегося журнала «Октябрь».

Повесть «Котлован» была впервые опубликована в 1987 году в журнале «Новый мир» во времена правления Горбачева, когда Советский Союз в очередной раз перестраивали.

Современники Платонова, обласканные большевиками писатели Шолохов, Леонов, Катаев, воспевали в своих произведениях достижения бурно строящегося социализма, изображая успехи коллективизации как в «Поднятой Целине» М. Шолохова или индустриализации как в «Гидроцентрале» М. Шагинян. В отличие от них поэтике Платонова было чуждо стремительное описание картин оптимистического строительства и самоотверженного труда. Писателя не привлекала масштабность общих устремлений и задач, его интересовал сам человек и уготованное ему место в разворачивающихся исторических событиях. Именно поэтому повести «Котлован», как и другим произведениям Платонова, свойственно неспешное вдумчивое развитие действия, а в повествовании нет отвлеченных обобщений, автор сосредоточен на переживаниях и мыслях героя. Внешние факторы только помогают герою разобраться в самом себе, а заодно и в происходящих немногочисленных символических событиях.

Сюжет повести не многосложен и типичен для произведений тех времен, в которых затрагивалась тема коллективизации: раскулачивание с непременными сценами покушения на партийных активистов и отстаивающих свое добро крестьян. Однако Платонов сумел преподнести события повести с точки зрения мыслящего человека, втянутого в канву действия.

«– Тебе, Вощев, государство дало лишний час на твою задумчивость – работал восемь, теперь семь, ты бы и жил – молчал! Если все мы сразу задумаемся, то кто действовать будет?

– Без думы люди действуют бессмысленно! – произнес Вощев в размышлении.»

Вощев, герой повести, после увольнения с завода за то, «что он устраняется с производства вследствие роста слабосильности в нем и задумчивости среди общего темпа труда», попадает в бригаду землекопов, роющих котлован «монументального» пролетарского дома, который «человек построит, а сам расстроится», но зато нужный «для будущего неподвижного счастья и для детства». Чиклин – бригадир землекопов приводит в бригаду осиротевшую девочку, Настю, мать которой умерла, потому что «уморилась», и «умирать должны… буржуи». Затем по указанию партии двоих рабочих из бригады направляют в деревню на подмогу местным активистам в проведении коллективизации, где они погибают от рук неизвестных. Однако Чиклин с товарищами доводят «правое дело» до конца: кулаков ликвидируют, сплавляя вместе с семьями на плоту в море, теперь, по выражению одного из героев, «социализм будет». После чего возвращаются в город и продолжают работы на котловане. Повесть заканчивается смертью Насти, нашедшей последний приют в одной из стен котлована.

«Три вещи меня поразили в жизни – дальняя дорога, ветер и любовь. Дальняя дорога – как влечение жизни, ландшафты встречного мира и странничество, полное живого исторического смысла. Ветер – как вестник беспокойной вселенной, вьющий в открытое лицо неутомимого путника, ласкающий как дыхание любимого человека, сопротивляющийся шагу и делающий усталую кровь веселой влагой. Наконец, любовь – язва нашего сердца, делающая нас умными, сильными, странными и замечательными существами», – пишет Платонов. Все эти мотивы присутствуют в повести, но в своеобразной авторской подаче.

Композиционно текст повести подчинен внутренней точке зрения странника, занимающего пассивную позицию наблюдателя с разных пространственно-временных точек. Сюжет «Котлована» хоть и завязан на мотиве дороги, способствующей, казалось бы, стремительности развития действия, остроте и множественности фабульных и сюжетных ситуаций, накалу переживаний, однако, автор не воспользовался возможностями сюжета странствий, которыми с успехом пользовались классики литературы. Так, например, у Лермонтова в «Герое нашего времени» отправившийся на Кавказ по назначению Печорин, герой повествования, в дороге встречает много новых и интересных людей, что позволило автору рассказать о жизни самых разнообразных слоев общества: от контрабандистов до аристократов. Радищеву в «Путешествии из Петербурга в Москву» дорога помогла осветить тяжелую и бесправную жизнь крепостных крестьян и произвол помещиков. Герой же Платонова, Вощев, хоть и странник, но не в традициях русской литературы, так как, во-первых, вынужден странствовать, а точнее скитаться (его уволили), а, во-вторых, он не ищет приключений, его цель – докопаться до истины, до смысла всеобщего существования, а по ночам он «тосковал о будущем, когда все станет общеизвестным и помещенным в скупое чувство счастья». Кроме того, «задумавшись», он и в дороге не спешит, часто и подолгу останавливается. Дорога, в конце концов, приводит его на котлован, и куда бы он потом не уходил, автор его вновь и вновь возвращает в котлован – в яму. Жизнь человека будто замкнулась и пошла по кругу, видимо, потому что Вощев «почувствовал сомнение в своей жизни и слабость тела без истины, он не мог дальше трудиться и ступать по дороге, не зная точного устройства всего мира и того, куда надо стремиться». Событий в повести вроде много, но нет причинно-следственных связей между ними: Чиклин находит и приводит в бригаду девочку, Козлова и Сафронова убивают в деревне, Жачев уходит с котлована к Пашкину. Сюжет развивается не линейно, связь между событиями постоянно нарушается, герои, в общем, кружат вокруг котлована, но каждый из них мечтает вырваться из ямы: «один желал нарастить стаж и уйти учиться, второй ожидал момента для переквалификации, третий же предпочитал пройти в партию и скрыться в руководящем аппарате, – и каждый с усердием рыл землю, постоянно помня эту свою идею спасения».