– Восемнадцать? Да ты ребенок, - удивленно протянул Лотер, но так же, в его тоне я услышала еле уловимую досаду.
– Ты еще такая маленькая.

– Чувство такта у тебя меленькое. Я бы даже сказала, что мизерное, - я раздражено зашипела. Была у меня неприязнь к тому, что некоторые люди считали меня маленькой и незрелой только за счет возраста. Да, Лотер старше меня на четырнадцать лет, но это не дает ему права считать меня ребенком.

– Прямо как твоя грудь, - парировал парень.

Я закатила глаза, после чего показала парню язык. Он опять играл грязно, но я уже не злилась на него. Наоборот, я собиралась влиться в эту игру, ведь именно она в полном образе выражала наше общение. Пусть мы не сможем нормально общаться и никогда не станем друзьями, но в этих обоюдных насмешках чувствовался некий уют. И именно это мне нравилось.

– Что-то ты сильно зациклен на размере. Наверное, у самого не все в порядке с размером, - я злорадно улыбнулась и, подняв руку, поставила указательный и большой палец так, чтобы между ними было не больше пяти сантиметров. Увидев, как лицо Лотера вытянулось, поскольку он от меня такого точно не ожидал, я хмыкнула, но решила, что пока что лучше оставить этот разговор, поскольку, к счастью, у меня не хватало раскрепощенности, чтобы шутить на такую тему.
– С удовольствием поговорила бы с тобой еще, но мне уже пора уходить, - я посмотрела на наручные часы, отмечая, что время уже близилось к девяти и часы посещения давно закончились. – Но я зайду еще завтра. Поэтому, не скучай. Хотя, о чем это я? У тебя же еще столько дел. Нужно поиграть на органе и напугать кого-нибудь, - на последних словах я сонно зевнула, вставая с кресла.

– Так ты надолго в Руане? – спросил парень, когда я уже шла к двери, попутно раздумывая над тем, какую гостиницу стоит выбрать, для того, чтобы остаться в ней на одну ночь.

– Нет, завтра вечером, я уеду отсюда, - я отрицательно помотала головой. – Но, ты был прав. Я приехала сюда, чтобы повидаться с тобой. У меня есть к тебе разговор, правда, я хочу отложить его на завтрашнее утро. Поэтому, мы еще, обязательно увидимся.

Лотер со мной не попрощался, но прежде чем я вышла за дверь, увидела, как его глаз сощурился, а губы сложились в тонкую линию. Но, вопреки всему, он, впервые на моей памяти, не сказал мне, чтобы я, уходя из его палаты, больше не возвращалась.

Забрав свою сумку из ординаторской и попрощавшись с мадам Жюли, которая тоже как раз собиралась домой, я спустилась по лестнице, попутно листая в смартфоне сайты местных служб такси, поскольку автобусы уже не ходили и у меня не было другого способа уехать отсюда. И пока я ждала такси, стоя около выезда из больницы, искала в интернете объявления о свободных номерах в гостиницах. Сеть на улице ловила крайне плохо, но к тому моменту, когда подъехала машина я уже определилась с местом, благодаря чему, сев на пассажирское сиденье, тут же назвала водителю адрес.

Смотря в окно сонным взглядом, я откинулась на спинку сидения и всерьез задумалась о том, как мне следует оповестить Лотера о том, что я хочу сотрудничать с ним. К сожалению, никаких разумных мыслей в мою уставшую голову не шло, поэтому я решила, что скажу все прямым текстом. Так будет проще всего.

***

Я не особо любила гостиницы, поскольку относилась к тому числу людей, которые не чувствовали комфорта находясь номерах, ведь я прекрасно понимала, что в этих кроватях уже спали сотни человек, а горничные не достаточно тщательно выполняли свою работу, из-за чего, в душевой кабинке и в умывальнике я увидела сильный грибок. Но выбора у меня не было, а на более презентабельную гостиницу я пожалела денег, поскольку не видела смысла переплачивать за одну ночь. Да и я так устала, что уже в десять часов легла спать, чудом вспомнив, что я еще не оповестила Гросье о том, что утром в мастерскую не приду. Поэтому, прежде чем заснуть, я отправила женщине сообщение, что в Париж вернусь завтра ближе к вечеру.

Поскольку от постельного белья исходил слишком приторный запах стирального порошка, от которого разболелась голова и меня начало подташнивать, сон был беспокойный, но когда я утром выселилась из гостиницы и прошлась по свежему воздуху, мне стало намного легче.

Я не думала, что останусь в Руане на два дня, но, на всякий случай, брала с собой одежду, в которую смогла бы переодеться, если бы мне в платье было неуютно. Поэтому, воспользовавшись этой запасной одеждой, сегодня я надела джинсы, свободную футболку, кепку и обулась в кеды. Из-за тяжелого и беспокойного сна, у меня не было желания краситься, поэтому я предпочла простоту и легкую растрепанность в своем внешнем виде.

Поела я в ближайшей кафешке, после чего пошла на местный рынок и купила там немного овощей для Лотера. Еще, в одной лавке я приобрела пару тарелок, так как оставлять овощи в пакете посчитала кощунством. И, естественно, я не забыла про Модеста. Он однажды обмолвился, что любит сушенные финики и я специально потратила не маленькое кольчество времени, чтобы найти их.

В больницу я приехала ближе к одиннадцати, опять добираясь до нее на автобусе. Солнце к этому времени уже находилось высоко в небе и его лучи нещадно палили, угнетая невыносимым жаром. Поэтому в больницу я зашла понурая и вялая, еле перебирая ногами.

Не желая подниматься по лестнице и тратить на это силы, которых у меня просто не осталось, я решила воспользоваться лифтом, но добравшись до палаты Лотера, столкнулась с новой проблемой. Моя рука была занята пакетом с овощами, из-за чего дверь было не так просто открыть. Поэтому, раздраженно закатив глаза, я нажала на ручку локтем левой руки, после чего толкнула дверь коленом, явно не рассчитав силы из-за чего она, с громким хлопком, ударилась о стену.

Лотер, до этого спокойно спавший, подскочил на кровати и ошарашенно посмотрел в мою сторону широко раскрытым глазом, в котором тут же испарилась вся сонливость. И когда парень понял, что это был за звук, на его лице отобразилась жгучая злость, а губы скривились в гневном оскале.