– Как вы наивны, сестра Агнеса! – с издевкой возразила Жеанна. – Маленькому уроду уже года четыре, не меньше! Зачем ему ваша грудь? Ему бы сейчас кусок жаркого с подливкой!

Маленькое чудовище напоминало угловатый, подвижный комочек, втиснутый в холщовый мешок. Снаружи торчала на удивление безобразная голова с копной рыжих волос, одним глазом и перекошенным ртом. Из глаза урода текли слезы, рот кривился в истошном крике, зубы впивались в грубую ткань, а тело извивалось в мешке.

Толпа потрясенных зрителей все росла и росла. Среди них появилась красавица Алоиза де Гонделорье, богатая и еще довольно молодая женщина. Она держала за руку очаровательную светловолосую девочку лет шести – свою единственную дочь Флер-де-Лис. Девочка, разодетая в шелк и бархат, водя хорошеньким пальчиком по прибитой к яслям доске, с трудом разобрала на ней надпись «Подкидыши».

– Я думала, сюда кладут только детей! – проговорила госпожа Гонделорье и отвернулась с нескрываемым отвращением.

Впрочем, прежде, чем отойти от паперти, молодая дама бросила в чашу для пожертвований серебряный флорин, мелодично звякнувший среди медных монет.

Минуту спустя возле собора показался Робер Мистриколь, королевский нотариус.

– Господин нотариус! – обратилась к нему Гошера. – Как вы думаете, что предвещает этот подкидыш?

– Величайшие бедствия, – ответил Мистриколь, не задумываясь.

– Было бы гораздо лучше, – воскликнула Жеанна, – если бы этого маленького колдуна бросили не в ясли, а на вязанку хвороста.

– Отродье дьявола, – заключила Агнеса. – Такого нельзя оставлять в живых. Он никому не нужен.

К рассуждениям монахинь уже несколько минут прислушивался стоявший поодаль молодой священник. У него был высокий лоб, задумчивый взгляд и суровое выражение лица. Он молча прошел сквозь толпу, взглянул на подкидыша и простер над ним руку.

– Я усыновляю этого ребенка, – сказал священник, поднял маленького уродца на руки и завернул в свою сутану.

Присутствующие проводили его недоумевающими взглядами.

– Кто это? – спросил нотариус.

– Клод Фролло, – ответили ему. – Служит в Соборе Парижской Богоматери.

– Я вам давно говорю, сестра, этот молодой священник – чернокнижник, – прошептала Генриетта, наклонившись к уху Агнесы.

Клод Фролло был личностью незаурядной. Он родился в семье именитого горожанина. Родители с детства готовили сына к принятию духовного сана. В приходской школе Клода научили читать по-латыни и воспитали в нем привычку опускать глаза и говорить тихим голосом. Когда мальчик подрос, отец отдал его в Университет, в колледж Торши, где Клод постигал науку, склонившись над требником и словарями.

Он рос грустным, тихим, серьезным ребенком, прилежно учился и хорошо усваивал знания. Он не шумел на переменах, мало интересовался праздниками, не дразнил бедных школяров, зато усердно посещал занятия.

Покончив с богословием, Клод принялся изучать медицину. Он постиг науку о лекарственных травах и целебных мазях, приобрел основательные знания в области лечения лихорадок, ушибов, ранений и нарывов. Он освоил латынь, греческий и древнееврейский языки, и в восемнадцать лет окончил все четыре факультета Университета. Молодой человек искренне полагал, что в жизни есть только одна цель: наука.

Знойным летом 1466 года в Париже разразилась эпидемия чумы, которая унесла жизни почти сорока тысяч человек. По слухам, она особенно свирепствовала в том районе, где жили родители Клода и его младший брат Жеан, грудной младенец. Охваченный тревогой, юноша оторвался от книг и поспешил домой. Переступив порог, он увидел, что мать и отец мертвы. Голодный Жеан жалобно плакал в колыбели. Клод взял ребенка на руки и вышел из дома.

До этого трагического дня мысли Клода были полностью поглощены наукой, теперь молодой человек столкнулся с реальной жизнью. Кормить малыша надо было молоком, и Клод нашел брату кормилицу. У жены мельника был ребенок того же возраста, что и Жеан. Клод отдал брата мельничихе, а сам стал зарабатывать на хлеб насущный.

Оказавшись в девятнадцать лет сиротой и одновременно главой семьи, Клод быстро почувствовал, как жесток переход от ученических мечтаний к суровым будням. Юноша вообразил, что в мире существуют только кровные, семейные привязанности, и что любви к маленькому брату будет до статочно, чтобы сделать его жизнь полноценной.

Клод всей душой привязался к Жеану. Это чувство было необычным для молодого человека, который прежде любил только книги. Сознавая, что на нем лежит ответственность за маленького ребенка, молодой человек стал относиться к жизни гораздо серьезнее. Он решил посвятить себя воспитанию брата, за которого отвечал перед Богом, и навсегда отказался от мыслей о собственных жене и детях.

Душевные качества Клода Фролло, его выдающиеся знания и безупречная репутация открыли для молодого человека блестящие перспективы. Юноше исполнилось всего двадцать лет, когда он, с особого разрешения папской курии, был назначен священником Собора Парижской Богоматери.

Благодаря своей образованности и строгой жизни, какую редко ведут в его возрасте, Клод Фролло скоро снискал уважение всего клира. Его слава, как ученого, распространилась и в народе, обернувшись, впрочем, репутацией чернокнижника.