Дома меня ждал запах пирогов. Обожаю пироги! С мясом, с капустой и яйцами, с капустой и рыбой - главное, чтобы лук туда не пихали. Ну да, вот такой у меня пунктик - терпеть не могу жареный и вареный лук! Парни сослуживцы всегда ржали, глядя на то, как я аккуратно вылавливаю и выбрасываю из миски вареный лук. Шуточки всякие - типа того, что раз я лук не ем, так волков боюсь Ну как детям говорят: «Ешь лук! Волков бояться не будешь!» Не знаю, чем связаны волки и лук, откуда взялось такое высказывание - но вот все так, как есть.

А сырой лук ем с удовольствием! И маринованный! Сырой лук лучше всего есть с салом. Нарежешь его ломтиками - розовые прослойки просто светятся! Кусочки так и просят: «Съешь меня! Съешь!» Рядом - нарезанный аккуратными

колечками лук. И соль - с ней вкуснее, если только сало не сильно соленое. Ну и хлеб - черный лучше всего, и такой вот...с тмином, что ли - не знаю, как называется эта пахучая посыпка. И стопка водки - холодная, запотевшая...

Вообще-то надо признать, что чаще всего мне приходилось есть растаявшее на жаре сало, пожухлый горький лук, черствый хлеб и пить теплый, мерзкий самогон. С такой отрыжкой, что она может на метр убить всю тлю на яблоневой ветке. Ну так вот получалось...откуда на войне холодильники?

Сало откуда взялось? Да мало ли...бывало, присылали. Или кто-то приехал с большой земли. На Кавказе, к примеру, сало - деликатес. Нет, не среди местных - они к салу и не прикоснутся. Среди наших, потому что хрен ты найдешь это сало по понятным причинам - никто свиней не держит. Одни барашки.

С улицы приятно шагнуть в тепло квартиры, и как-то забываешь, что это не моя квартира, не мой дом. Мой дом остался в другом мире, в 2018 году. И скорее всего - я там лежу в могиле, и моя жена ходит на нее лить слезы. А может, нашла себе приличного мужика и только иногда вспоминает обо мне с тоской и печалью. Все-таки жили мы хорошо, любили друг друга. Я и сейчас ее люблю, и всегда любил.

Кто-нибудь спросит, как это может совмещаться - тут у тебя баба, а ты тоскуешь по своей жене? Да пошли вы! Вот только так и скажу. Человек скотинка такая...ко всему привыкающая. Я ведь назад уже точно не вернусь, уверен в этом - пробовал, и не раз. Ездил на то место, где меня выплюнуло Мироздание. И днем там был, и ночью был. И ни- че-го. Есть у меня одна мыслишка - может этот проход открывается один раз в год, в июне? Но что-то мне в это не верится.

Облазил я там все. Даже, думаю, нашел то конкретное место, куда меня выкинуло - на берегу речки Гуселки. Там листья взлохмачены, и даже следы босых ног в мокрой земле остались. Еле заметные, но остались. Лес долго хранит следы...

Кстати сказать - забавно вышло, что я перенесся голым. Похоже на то, как это было обговорено в «Терминаторе». Только то, что в тебе, что закрыто живой плотью - то и сохраняется при переносе. Пломбы мои в зубах остались целы. И это просто замечательно, пломбы-то у меня из импортного материала, не чета здешним.

Зина возилась на кухне, когда я вошел в квартиру. Чем-то там гремела, потом что-то уронила, и тихо, но явственно выматерилась, да так, что у меня невольно разъехались губы в улыбке. Ну чисто грузчик матерится, ей-ей! Нет, никогда не людях, но завернуть может так, что и у грузчика уши в трубочку свернутся. Все-таки войну прошла в полевом госпитале, а там...там не ругались матом, там на нем разговаривали.

Ну да, ей уже почти пятьдесят лет, как и мне. Только с ней странное дело - после ранения, которое лишило ее возможности рожать, Зина будто законсервировалась, остановилась на возрасте тридцати пяти лет. Ну еще и ее упорные, истовые занятия физкультурой - она минимум по часу каждый день занимается с гантелями и эспандером. Фигура спортсменки, стройные ноги и высокая грудь. Ну а лицо...для лица есть средства ухода, и народные, и зарубежные. Дорогие, правда, но она ведь известный психиатр, преподает в медицинском институте - уж она-то может достать вещи по-блату, со спецскпадов. На этих складах есть все, о чем мечтает советский человек. Вот только заведующие этих складов не очень-то желают допускать туда всех советских людей. «Все животные равны, но некоторые - равнее1.» Оруэлл, «Скотный двор».

– Ай!
– Зина вскрикнула, когда я легонько хлопнул ее по заду - да черт подери! Ну как ты меня всегда пугаешь! Пошуметь не мог, что ли?! Вечно подкрадываешься, как тигр к добыче! Интересно, как так у тебя получается - при твоем-то росте и весе!

– И не такой уж у меня вес!
– слегка, почти натурально оскорбился я - Всего сто десять килограммов! Жира-то мало! На мой рост получается совсем ничего! А лучше, если бы я был каким-нибудь дрищом?! Представь - лежу на тебе, тощий, как змея, и так извиваюсь, извиваюсь...фу!

Зина задумалась, вытирая руки фартуком, потом так мечтательно, нараспев протянула:

Замааанчиво...говоришь...извиваешься так... извиваешься? В этом что-то есть! А кое-кто кааак...придавит - только охнешь, ни вздохнуть, ни...мда.

Мы хихикнули, и я с наслаждением опустился на стул за кухонным столом. Кухня была большой, можно даже сказать огромной - по меркам этого времени, когда в типовой кухне пятиэтажки хозяйка, становясь посередине кухни, доставала руками и до раковины, и до плиты, и до посудного шкафа позади нее.