Шрифт:
Чернота на руке Темнейшего вдруг ожила, коснувшись моих пальцев и заставив удивлённо вскинуть брови. Я заворожено смотрела, как на коже проступают теневые рисунки, изображая на тыльной стороне правой ладони замысловатый знак. Так сразу и не скажешь, что это.
Я удивлённо взглянула на Темнейшего, ощущая, как не больно сжались его пальцы на моей ладони. Мурашки пробежали по руке, заставив сердце томительно замереть в груди на пару долгих мгновений.
— Что это за символ? — сглотнув, тихо поинтересовалась я.
— Руна охраны, — произнёс он, и его губы тронула лёгкая приятная усмешка. — Ты полукровка, и хотя у тебя есть кровь ниита, это может не спасти тебя от ненужных расспросов. Если посланники брата начнут допытываться у тебя, просто покажи им эту метку. Они поймут и отстанут.
— Разве быть полукровкой здесь так страшно?
— Это почти всё равно что быть человеком, которого признают здесь за «своего» лишь единицы, — спокойно пояснил Темнейший, подняв мою руку и вдруг коснувшись метки прохладными губами. Я замерла, поражённая этим жестом, от которого почему — то стало жарко. — Но если тебя признал один из повелителей, то это меняет дело.
Я осторожно подалась к нему, скользнув пальцами по белой коже на щеке и заставив Темнейшего неуверенно замереть. Может, я позволяла себе слишком много, но то, что он сейчас для меня сделал… нииты не признают нечистокровных. Инеж ясно дала мне это понять, а этот знак оберегал меня от неё и остальных, наверняка настроенных точно так же, как семья Ааров.
— Зачем ты делаешь то, за что я толком не могу поблагодарить? — почти отчаянно прошептала я, ощущая дыхание на своём лице.
— Ты уже это делаешь.
Я непонимающе взглянула на него, ощутив, как свободная рука Темнейшего осторожно касается моей ещё влажной шеи. Дрожь пробежала по всему телу, затронув сердце и вновь приведя мысли в лихорадочный беспорядок. И вино уже не было причиной. Причиной были эти тёмные, подобно океану, глаза с чёрной каёмкой. Нигде ни у кого нет таких глаз. Они завлекали, опутывали в свои сети, мешали дышать и нормально соображать.
Эти глаза поймали меня в самую нашу первую встречу. Эти глаза изучали меня, проникая внутрь и будоража всё то, что было скрыто до этого момента. Даже сама Ис не испытывала такие чувства рядом с Анором. Сейчас каждая жилка её тела насторожилась, готовая дать отпор, спастись от неизведанного чувства, но в то же время поддаться ему и наконец — то сдаться. Будь она сейчас жива, то как бы поступила? Так же, как и я?
— Я… — голос показался до ужаса слабым и беспомощным. Мне даже почудилось, что я сказала это про себя. — Я хочу понять… — Моя рука скользнула на его грудь, ощущая тихое биение сердца. — Стоит ли оно всего этого?
Темнейший приподнял мой подбородок, и я вновь заглянула в его глаза. Но мне казалось, я смотрю в глаза этому миру, готовому поглотить меня целиком. И по сравнению с ним я была слабой, едва ли способной дышать, не то что жить.
— А если я скажу, что да? — Он усмехнулся, плавным движением притянув к себе и заставив задохнуться.
Вновь эти губы, этот не похожий ни на что поцелуй. Я даже задержала дыхание, прежде чем опереться ладонью об кровать. Но как бы я не желала продлить этот миг подольше, Темнейший отстранился. Я не успела даже вдохнуть тёплый воздух, пропахший травами, как он вдруг поднял меня на руки. Удивлённо охнув, я сжала на груди полотенце. Что это он задумал?!
Темнейший меж тем подошёл к двери на балкон, толкнув её ногой и заставив тут же уткнуться в его грудь от холодного ветра. Я сжалась на руках, ощущая мелкие снежинки на своей коже и в волосах. На последних они так и оставались, даже не думая таять.
— Смотри!
Еле оторвав лицо от мужской груди, я вскинула голову, вмиг забыв о холоде.
Над нами распростёрся сам мир.
Глава 40
Миллиарды звёзд мерцали в чернеющем небе, танцуя вокруг громадной луны и срываясь вниз, к горам и лесам. Небосвод в эти мгновения вспыхивал белым светом, и сердце восхищённо замирало. Наши лица освещало серебро, что на краткий момент отражалось в глазах и почти сразу гасло. Это было невероятно. Я словно заново посмотрела на этот мир, затаив дыхание и больше не ощущая холода. Как же это было прекрасно… нет, восхитительно. Так и хотелось простоять так до самого утра, ощущая, как замирает сердце, а мысли становятся слишком далёкими, что бы о них волноваться.
— Волшебно… — прошептала я, боясь даже вдохнуть лишний раз. Не хотелось портить эту идиллию. — Это везде так?
— В мире людей бывает так же, когда луна целая, — раздался тихий голос над головой.
Пройдя к ограждению из белого мрамора, Темнейший аккуратно смахнул снег, прежде чем посадить меня. Я удержалась от желания поджать к самой груди ноги, сидя в одном только полотенце. Но он не обращал на это внимания, прислонившись рядом и долго — долго вглядываясь в небо. Словно пытался найти ответы на заданные когда — то давным — давно вопросы.