И спросила тут Рагнильда:

— Кто те люди, отче, что в тёмных длиннополых одеждах и всегда покрывают свои головы той же тканью, озираясь по сторонам?

— Это маги, моя хорошая; но чем они занимаются, я точно не знаю. Раз кронинг позволяет им пребывать здесь, и стража их не ловит, значит, нужные это кронству люди, сведущие в своей области.

Майя же ничего не спросила, потому что знала, что её любимыми растениями и животными торгуют такие же купцы, как и её отец. Только вот более всего на свете желала Майя отпустить всех этих кролов на волю.

И прошли они дальше.

И любовалась Хельга статью оруженосцев; тем, как они с уверенностью держались в седле и как чистили до блеска своё оружие. И мечтала теперь рыжая озорница подрасти и стать одной из них. Чернобровая же Рагнильда хранила мрачное молчание, увлечённо следя за каждыми движениями всяких уличных шарлатанов, и в душе своей желала присоединиться. А златовласка Майя радовалась каждому лучику Солнца и с упоением вдыхала аромат зелени.

И вот, ещё совсем недавно с трудом пережив тяжёлую утрату, зарёкся было купец впредь не покидать чертоги свои так надолго; но, не пробыв с дочерьми и нескольких дней, по личному приказу кронинга он снова начал собираться в путь. И собрав подле себя чад своих, молвил:

— Вот, посылают меня снова в путь далёкий; уж не знаю, скоро ли ворочусь обратно. Скажите же, дети мои ненаглядные, что привезти вам из земель заморских?

И просила старшая:

— Привези ты мне, отец, длинный лук и колчан со стрелами, хочу я упражняться.

И просила средняя:

— Привези ты мне, отец, знаний разных из стран, куда спешишь, ибо стремлюсь я овладеть ими и однажды превзойти в магии многих.

И просила младшая:

— Привези ты мне, отец, цветочек аленький, потому что не растёт он в наших краях, а мне так хотелось бы вырастить его, поливая каждый день.

Одобрительно кивнув, наказал тогда дочерям купец вести себя осторожно, не ходить в Старую глухомань, не грубить старшим и вести хозяйство, ибо, хоть и был купец знатен, но слуг в усадьбе не держал, считая это непозволительной роскошью, да и любил он труд и всех к этому приучал.

И взяв с них слово, дав взамен своё, уехал купец по своим делам. И сослужила доброта его как отца медвежью услугу — умея неплохо вести торговлю, умея договариваться с людьми, купец совершенно был далёк от наук, хоть и являлся человеком неглупым и даже образованным. Воротившись через два месяца, привёз он обещанные гостинцы, в том числе и странные книги в чёрном переплёте. Много книг содержалось у купца в доме, и были там наподобие привезённых, но эти выглядели уж совсем какими-то мрачными — уронив одну из них, схватил её купец и хотело было отряхнуть от пыли, то раскрылась вдруг книга, и страницы начали перелистываться сами, увеличивая, наращивая темп. И проступили сквозь чистые от знаков листы какие-то письмена, и резко испортилась погода, и те остатки волос, что были у купца, встали дыбом. Закрыв со страху чёртово пособие, отнёс купец купленное в кладовую.

Наутро раздал купец дочерям своим дары из стран заморских, и любая из них радовалась до глубины души, но каждая — по-своему.

Майя, сияя от счастья, кружила с красным цветком то там, то сям, пока не рухнула от усталости; а выпив воды, пошла делать ямку. И посадила Майя цветок, и полила, и ухаживать стала за ним, как за собой, пока не превратился он в королевскую розу. Но и про другие цветы из своей оранжереи не забывала.

Хельга тоже была на седьмом небе от счастья, но не показала этого. Она сбила ступни и колени в кровь, бегая за очередной выпущенной стрелой и постоянно падая, но упрямство её характера родилось вперёд самой Хельги, и вскоре та стала делать успехи.

А вот Рагнильда заперлась в своей комнате и могла сутками оттуда не выходить. Она даже отказывалась от пищи, отощав, как голодный эльдр. Но с натянутой улыбкой заверяла позже домашних, что занимается благим делом.

Глядел купец на дочерей своих, и не мог нарадоваться — день ото дня становились они взрослее и краше. И настал тот день, когда птенцы обычно покидают родительское гнездо, чтобы свить новое, своё собственное.

Хельга стала искусной лучницей, и не было ей равных в навыках её, ибо днями и ночами она не выпускала из рук стрел.

Майя научилась замечательно готовить, и в остальных домашних делах преуспела знатно.

Только Рагнильда огорчала иногда своего отца, но и она добилась своего, в совершенстве овладев такими науками, как алхимия, магия, чёрная магия, гоэция, некромантия иврачевание. Что-то недоброе иногда проскальзывало в её взоре, но заметила это лишь Хельга, пока не придав этому должного значения.

Именно тогда и состоялся тайный разговор между кронингом, Олертофиксом и Ностром.

— Есть среди всех нас подданный один, которого достойный кронинг знает хорошо; это странствующий купец с холма. — Завёл опять свой разговор Олертофикс, и горели его глаза. — Есть у него три красавицы, которым давно пора замуж. Таков мой совет, а выбор за кронингом.

— Эти сёстры ещё слишком юны. — Возразил Ностр. — Настоящему кронингу не подобает…

— Довольно! — Грубо оборвал его кронинг. — Шлите за купцом и его дочерьми.

И прискакали ни свет ни заря в дом купца вооружённые до зубов люди, спешились, а один из них воткнул в землю близ ворот древко с королевским знаменем.