Волновался ли я, когда стоял на своём, чтоб проводить Алису до дома? Скорее всего, нет. Странное непонятное чувство серым клубком застыло в груди и само подталкивало к выходу. Наверное, просто так надо сделать. Побыть джентльменом, проводить девушку до дома. Мало ли что могло случиться, и этот грешок пополнил бы коллекцию моих проступков.

Нравилась ли мне Алиса, эта упёртая и своевольная девица с ужасным характером и помойкой вместо словарного запаса? Конечно же, нет. К тому же мы ещё мало знакомы, чтоб чувствовать нечто большее к этой грубиянке. Просто каждый раз, находясь в обществе девушки, я вёл себя, как малолетний влюблённый дурак, хоть и не являлся таковым не по одному пункту. Эмоции захлестывали с головой, мне даже захотелось увидеть её. Но только лишь из любопытства, как же выглядит эта несносная грубая девица. С одной стороны, я не желал иметь с ней абсолютно никаких дел, а с другой… мне отчего-то было приятно сидеть рядом, петь и даже играть, хотя год назад я зарекался, что не возьму в руки ни один музыкальный инструмент. Эти странные противоречия заставляли задуматься.

Достав телефон из кармана джинсов, я набрал номер моего охранника.

— Ты же следишь за мной? — спросил, едва услышав ответ на том конце.

— Конечно.

— Тогда помоги дойти до дома.

Алиса

Почему-то вечером не могла долго заснуть, воображая в своей переполненной ужастиками голове, как Макарова на обратном пути ловят, методично отрубают все конечности, складывают в большой черный полиэтиленовый мешок и отвозят на свалку, находящуюся не так уж далеко от города. Одна картинка сменялась другой, причем с каждым разом всё страшнее и страшнее. К двум часам ночи мозговая активность всё же заметно снизилась: усталость брала своё, как и желание завтра пойти к своему новоиспеченному другу и порепетировать. И, так как моё сознание долго не хотело прогонять сцены фильма ужасов с участием Артёма, утром я спала до 12 дня. И делала бы это еще как минимум час, вот только треклятый телефон, который я вчера успешно забыла включить на виброрежим, не давал покоя ещё с 11-ти. Одна беда: лежал аппарат далеко на столе, что превращало меня в серийного убийцу, а звонившего — в жертву.

— Да, — рявкнула в трубку, так и не удосужившись посмотреть на экран. Надежда, что этот инцидент быстро исчерпает себя и я смогу спокойно отправиться в кровать, жила и грела сердце. Безумно хотелось спать, глаза практически сами слипались, а в трубке висело молчание. Наконец, у звонившего прорезался голос:

— Ты всегда с утра такая злая, Лиса, или специально для меня стараешься? — с издёвкой спросил Макаров и рассмеялся. — Очень хотелось бы, чтоб это был второй вариант, а не первый. Смилуйся, у нас же свадьба скоро! Или у тебя ЭТИ дни?

— Что ты мелешь вообще? — заспанный разум не воспринимал информацию хорошо. — Какая еще свадьба? Какие дни?

— Наша с тобой, — я просто чувствую, как этот гад сейчас довольно улыбается, сидя в своей маленькой «пещере». — А дни… Ну, знаешь, красные дни календаря. У женщин они бывают, ты должна знать.

— Ха-ха, — вяло ответила и разлепила глаза. Солнце на улице давало понять, что сегодня чертовски хорошая погода, можно прямо сейчас идти в парк на качели. — Тебе чего надо? Зачем в такую рань звонишь?

— Рань?! — с фальшивым испугом воскликнул этот шут. — Да ты время видела?! Хватит дрыхнуть в постели, вставай, нас ждут великие дела!

— Да я и так встала, балбес, — тяжело вздохнула. Артём рассмеялся из-за этого обращения, оно его ужасно веселило.

— Собирай вещички и живо дуй ко мне. Будешь завтрак готовить, женщина! — сообщил повелительным тоном.

— Слушаюсь и повинуюсь, господин, — в ответ опять раздался приглушенный смех. — Ещё раз назовёшь женщиной, получишь по шее при встрече. Понял?

— Ух, я всё же разозлил Лису. Боюсь-боюсь, — пропел в трубку и вдруг посерьезнел. — Прошу, спаси, Алиса. Они скоро меня убьют.

Раздался сначала приглушенный стук, а потом короткие гудки. Я удивленно уставилась на экран телефона, совершенно не имея понятия, что там произошло. Кто убьёт? Зачем? Почему? Внимательно осмотрелась и увидела, что одеяло теперь валяется на полу, в комнате не прибрано, но сейчас такие мелочи отошли на второй план. Быстро рванув к шкафу, я достала красное клетчатое теплое платье, черные колготки и новые кеды. На ходу одеваясь, бросала в сумку нужные вещи, телефон оставила в руке (чтоб удобнее было звонить в полицию) и, взяв низкий старт, отправилась спасать моего горе-друга. Во что этот идиот влип?

Мне очень повезло, потому что дверь в подъезд Макарова была открыта, какая-то женщина красила перилла внутри. Шустро проскочив мимо неё и услышав какие-то забавные ругательства вслед, я побежала по лестнице в поисках нужной двери. Тревожно нажимая на звонок и чувствуя неладное, прислушивалась к звукам внутри.

Несколько приглушенных голосов, два мужских точно, причём один Артёма. Он что, кому-то должен, и теперь его поставили на счетчик?

Еще три раза нажала на кнопку звонка. Трель за дверью была настолько громкой, что кто-то второй крикнул Макарову: «Да открой ты уже ей!». Сомнения никак не оставляли мой не до конца проснувшийся мозг. Наконец-то щёлкнул замок, а перед глазами появилась до ужаса довольная морда так называемого «друга». Из-за спины выглядывал Морозов, приветливо помахивая рукой.

— Ты ошалел что ли? — толкнула в грудь парня и вошла в квартиру без разрешения хозяина. — Вы, два придурка, совсем из ума выжили? Убивают тебя? Кто?

Артём ничуть не смутился, закрыл за мной и, схватив за руку, потащил в ванную комнату. Стас смотрел вслед нам округлившимися от удивления глазами и молчал, приоткрыв рот. А я в тот момент думала о трех вещах: зачем меня потащили, каким образом так четко идет в нужном направлении и, самое главное, какого черта сердце начинает бешено колотиться от одного только прикосновения этого парня? Едва оказавшись в небольшой комнатушке, Артём нащупал щеколду и закрыл дверь, сцепив крепко зубы, что желваки заходили. Что вообще происходит?