Шрифт:
– Это мой сын, - тихо говорит она.
– Мой и Максима. Ты к нему имеешь только физиологическое отношение.
– Как скажешь... Ну, пожалуйста, не сердись, извини, что я затеял этот дурацкий разговор.
Она смотрит на часы.
– Мне пора. Я и в самом деле не могу задержаться дольше.
Я поднимаюсь вслед за ней.
– Неужели так срочно? Может ненадолго отложишь встречу? Позвони, прошу тебя, мы ведь так давно не были вместе.
– Коробка конфет в ту же сторону?
– Лара качает головой.
– мне действительно необходимо ехать, не обижайся. К тому же, если я останусь, мы можем снова поссориться.
Я пытаюсь и не могу оторвать взгляд от ее стройной нагой фигурки. Лариса замечает это и усмехается.
– Вот так всегда... Что ты во мне больше любишь: груди или бедра?
– Не остроумно. Почему ты считаешь, что у нас с тобой ничего не может быть?
– Потому что никогда, кроме постели, ничего и не было.
– Это неправда. Пять лет назад ты находила во мне массу достоинств, предлагая законный брак. И кроме удовольствий плоти мы имели массу соприкосновений.
Она вздыхает.
– Вот именно, что имели. А что сейчас? Мы встречаемся только с одной целью за неимением времени и желания на что-то другое. Да, кажется, и не нуждаемся. Так раз уж приспичило, раз уж увиделись, почему бы не воспользоваться кстати подвернувшемся случаем. Тем более, твоя жена...
– А что у вас с Максимом?
Кажется, я задал не тот вопрос.
– Это наше дело, - отрезает она, отодвигаясь. И тут же, - Нет, правда, у нас все по-другому... может быть... у нас будет еще один ребенок. Максим очень хочет...
– Мне очень понравился твой малыш, - я обнимаю ее. Лариса не сопротивляется, подставляя лицо для поцелуев.
– Я его давно не видел, а он так вырос...
– Спасибо. Но мне и в самом деле пора.
– Может на чуть-чуть?
– Не угомонился?
– она улыбается, обнажая белоснежные зубы, - Отвык за полгода?
– Наверное, - и я снова тону в ее изумрудных глазах.
– Интересно, - бормочет она едва разлепляя губы, замершие в блаженной улыбке, - когда-нибудь это закончится?
– Никогда, никогда, - отвечаю я, но она, наверное, не слышит, целиком уйдя в собственные ощущения.
Только тиканье часов на стене вмешивается в череду страстных вздохов и приглушенных вскриков. И когда все успокаивается, лишь они нарушают тишину комнаты.
Первой к действительности возвращается Лариса.
– Как удачно, что ты появился сегодня. Я никак не ожидала встретить тебя в метро.
– Равно как и я тебя. Просто у меня машину свистнули.
– А у меня она в ремонте... Бедная Марта. Я тебя совсем загоняла.
– Она не сегодня приедет. Как-нибудь найду силы ее достойно встретить.
– Если нет - сошлись на меня. Она поймет правильно.
– Вот уж не думаю.
Лариса смеется. Я задумчиво глажу ее золотистые волосы, расплескавшиеся по плечам и груди.
– Ты ее не знаешь, - безапелляционно замечает она.
– Дай, пожалуйста, телефон... Ой, ты мне всю рубашку измял. Мог бы не хвататься за нее.
– Может, отвисится?
– Ну не гладить же ее сейчас.
Она звонит Столетову, просит прощения за вынужденное опоздание. Нет, ничего страшного, просто обычные домашние неурядицы.
– Хотелось бы мне посмотреть как вы с Мартой любите друг друга.
– Зачем?
– удивляюсь я.
– Чтобы сравнить, может быть, научиться чему-то. Видишь ли, у каждой женщины свои особые методы в таких делах.
Говоря эти слова она торопливо застегивает пуговицы на рубашке. Оглядывается по сторонам.
– Подай трусики, вон они, у шкафа. Марта придет и страшно удивится.
– У вас с ней примерно один размер.
Лариса смеется.
– Посмотри, - она поворачивается спиной, - я не испачкалась? А то всю пыль с обоев стерла.
Целует меня на прощание. Я открываю дверь.
– Тебя проводить?
– В таком виде? По-моему, ты не слишком одет.
– Ничего, я мигом.
– Не стоит, - Лариса останавливает меня, - А то мне снова захочется. Знаешь, от Максима иной раз ничего путного не добьешься. Только ты не подумай, - торопливо добавляет она, - он очень милый, внимательный муж, отличный отец... И, вообще, он мне очень нравится.
– Рад за тебя.
– Взаимно. Жаль, что у нас с тобой ничего...
– Были бы сейчас конторщиками без гроша в кармане. Ты еще в курсе, какая у них зарплата?