— Ты дорожишь ею?

— Очень.

— Малыш, — начинает Тобиас, но я его прерываю.

— Я знаю, что ты скажешь сейчас. Нет, Тобиас. Я не жалею, что уезжаю от сюда. Мы когда- то давно об это разговаривали, — вспоминаю, когда у нас был разговор больше трёх лет назад. Я тогда сказала, что если у меня будет возможность от сюда уехать, я не задумываясь воспользуюсь этим. Меня здесь ничего не держит, кроме самой подруги, но и она за моё счастье и если я буду счастлива, то она только за, чтобы я уехала. — Настя, примет любой мой выбор и будет только рада за меня. Для меня счастье, это ты Тобиас, — кладу свою руку на его и переплетаю пальцы, на что он сжимает их крепче.

— Я люблю тебя, — одними губами шепчет мне.

— Ия тебя люблю, — вторю ему.

Всё оставшееся время мы разговаривали, смеялись. Тобиас рассказывал о своих случаях в детстве, как он хулиганил.

Домой мы приехали за полночь. Парень налил в ванную тёплой воды, взял меня на руки и положил в горячую воду, сам разделся и залез ко мне, пристраиваясь сзади меня. Я устроилась на его груди, а он обвил мою талию своими руками, прижимая к себе ближе.

Так мы и лежали в тёплой воде. Я выводила пальчиками на его руках узоры, ведомые только мне одной, а он по моему телу. Плеча, груди, плоскому животу, собирая табун мурашек, целовал в макушку.

Мы не о чём не говорили, просто молчали, наслаждаясь тишиной и друг другом. Запоминая каждый миг вместе. И когда будем вдалеке друг от друга, будем вспоминать проведённое время вместе.

Пройдя столько боли, я встретила тебя. Спокойного и уверенного, нежного и заботливого, сильного и надежного, а главное, такого родного. Необъяснимое слияние душ. Мы знали друг друга всегда, вчера и завтра, в прошлых и будущих жизнях, одно мгновение и целую вечность. В твоих объятиях время замирает, мысли останавливаются, исчезают внешняя суета и внутренняя тревога. Остается только спокойствие. Удивительное, уверенное во всем спокойствие.

Ты научил улыбаться без повода, дышать по-новому, свободно и полной грудью, смотреть, видеть, чувствовать, мечтать, делиться мыслями и впечатлениями.

С тобой уютно молчать и говорить без слов — глазами, прикосновениями, дыханием, присутствием. Ты показал, как люди могут чувствовать друг друга, не говоря друг другу ни слова, находясь рядом или на расстоянии тысяч километров, во сне или в суете дня.

Очень проникновенно, точно, внимательно, не упустив главного.

Я люблю тебя, мой большой мальчик.

Целую его руки, сжимая ими себя.

Мы всегда, как к магниту, тянемся к тем,

кто «вытаскивает наружу» нас настоящих.

Василиса Володькина.

В своей руке я сжимаю его руку. Мы едем в аэропорт. Сегодня Тобиас уезжает на неделю, а для меня эта неделя подобна аду. Я не хочу его отпускать, но ничего не могу поделать ему нужно ехать, его ждёт работа, а мне придётся ждать свой паспорт, да и ещё нужно встретиться с Наташей и с Настей.

Тобиас гладит большим пальцем мою руку, успокаивая этим, но внутри всё равно бушует ураган по десятибалльной шкале.

Такси остановилось возле входа в аэропорт, мужчина средних лет вышел, оставив нас двоих. Я молчу.

— Малыш, — начинает Тобиас, а я не выдерживаю и забираюсь на него с ногами и руками, крепко обвеваю шею, прижимая к себе. Он гладит меня по голове, успокаивая.

— Я не хочу тебя отпускать, — шепчу куда в шею парня.

— Я тоже не хочу уезжать, но надо маленькая. Потерпи немного и через неделю я тебя заберу с собой и всё у нас будет хорошо, — я на это ничего не отвечаю, лишь сильнее сжимаю его в своих руках.

Какое- то время мы так и сидела, а потом нам пришлось всё таки выйти из машины. Тобиас поблагодарил мужчину, заплатил, взял большую спортивную сумку, меня за руку и повёл в здание аэропорта. Шли мы молча. Никто из нас не осмелился заговорить первый.

Объявили регистрацию на рейса Тобиаса. Мы остановились.

Сейчас меня раздирало на части. Я хотела лететь с ним. Сейчас. И не важно, что у меня нет ещё за гран паспорт. К чёрту всё.

Отпустила его руку. Подошла сзади и обняла за талию. Тот час же на мои маленькие руки легли большие, переплетая наши пальцы.

— Я буду ждать тебя, — шепчу ему в спину, но он слышит, сильнее сжимая мои пальцы.

— А я буду спешить к тебе, — поднимаю голову, Тобиас поворачивает свою голову в лево и смотрит на меня с нежностью улыбаясь.

Поднимаюсь на носочки, прикрываю глаза и целую его в щечку.

— Тобиас…

— Да, моя хорошая…

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, оленёнок мой, — его глаза горят любовью, нежностью. В них я вижу своё отражение.

Мы стоим так ещё пару минут и я отпускаю его нехотя.