Сегодня. Долгие поиски завершатся именно сегодня. Очень надеюсь на то…

Наверное, я задремал; когда открыл глаза, на улице уже стемнело. Разбудил какой-то посторонний звук, и ладонь сама собой легла на рукоять пистоля. Шорох повторился, но определить его источник не удалось. Мыши?

Стекло легонько дрогнуло, я вскинул оружие, заметил в свете луны прижавшуюся к скату крыши фигуру и едва не пальнул, лишь в самый последний миг удержался, неким наитием угадав в темном силуэте знакомые очертания.

Святые небеса! Ну за что мне это?! Выругавшись, я сдвинул защелки и приоткрыл раму, Марта ловко скользнула в комнату, подошла к столу и жадно напилась из глиняного кувшина.

– Ты что здесь делаешь?! – прорычал я.

Сорочка враз промокла от пота, накатил озноб. И страх… Я ощутил страх.

– А куда мне еще было идти? – не оборачиваясь, спросила ведьма. – Меня ищут. Долго прятаться по темным углам я не смогу.

– Ты должна была убраться из города!

Марта развернулась и взглянула на меня с нескрываемым удивлением.

– Шутишь, Филипп? За городом ничего не стоит отыскать беглеца! Там любой чужак как бельмо на глазу!

– Деревень много!

– Не больше, чем домов в городе.

Я вновь выругался и опустил пистоль.

– Ко мне зачем пришла? – спросил уже спокойней. – Деньги у тебя есть, чего надо?

Монашескую рясу Марта сменила на мужское платье, серебристые волосы обстригла и вычернила сажей, бледную кожу припудрила пылью. Мало кто опознал бы сейчас в этом тонкокостном юнце девицу.

– Меня ищут, Филипп. И мне больше некуда идти. Я не сплю вторые сутки, третьи на ногах не продержусь. И потом, ты обещал научить меня магии, если я справлюсь с оковами. – Девчонка вытянула перед собой руки. – Я справилась!

Я проклял тот миг, когда повстречался с настырной ведьмой. И проклял совершенно искренне, у меня как раз кольнули поясницу отголоски былой боли.

– Не шевелись! – приказал я, подступил к Марте и прикоснулся левой рукой к ее шее. Ощутил легкое биение жилки и резким движением пальцев захватил частицу эфирного тела. Ведьма вскрикнула от неожиданности, будто жест причинил ей физическую боль. Возможно, и причинил. Меня это нисколько не волновало.

Правой рукой я стянул с запястья четки, отыскал свободную янтарную бусину и втолкнул в нее искорку чужой ауры, запечатал там своей волей, после недобро усмехнулся.

– Зачем это? – с тревогой спросила Марта.

– Всякий раз, когда ты неожиданно оказываешься рядом, это заканчивается для меня плохо. Больше такого не повторится.

Ведьма поджала губы, лицо ее стало жестким и строгим. Скулы заострились, рот превратился в узкую щель.

– Ты не доверяешь мне…

– И вполне заслуженно! – отрезал я, кинул пистоль на кровать и разрешил: – Можешь остаться на ночь, завтра решим, что с тобой делать.

– Не нужны мне подачки! – гневно сверкнула своими льдисто-серыми глазами Марта, оскорбленная до глубины души. – Ты обещал научить меня! Обещал!

Я лишь вздохнул. Стоило бы следить за своим языком, но что уж теперь? Избавиться от трупа далеко не так просто, как это представляется на первый взгляд, да и кровь имеет свойство просачиваться в щели, а соседи снизу отнюдь не придут в восторг от красного пятна на потолке.

– Умойся и приведи себя в порядок, – распорядился я, затянул перевязь и убрал в нее пистоли. – Запри за мной дверь и никому не открывай. Обсудим твое будущее завтра.

– Но…

– Завтра, сказал! – рыкнул я, схватил холщовую сумку с материалами для ритуала и выскочил за дверь.

Кто-то на небесах всерьез вознамерился испытать меня на прочность…

Выскользнув через черный ход, я немного поплутал по окрестным улочкам, убедился в отсутствии слежки и двинулся прямиком к Рыцарскому холму. Но отправился не в гости к маркизу Альминцу, сейчас меня интересовал сгоревший квартал по соседству. Там хватало заброшенных домов, да и буйство огненной стихии серьезно исказило эфирное поле: последствия ритуала будут не так заметны, а достучаться до обитателей запределья на пепелищах обычно легче, чем где-либо еще. За исключением разве что мест силы.

Время было позднее, прохожие попадались навстречу лишь изредка, а цеховые кварталы я старательно обходил стороной. Один раз увидел троицу квартальных надзирателей и заблаговременно свернул на перекрестке, не желая привлекать внимание стражей порядка. В небе серебрилась растущая луна, но на узенькие улочки ее свет не попадал, было темно, и меня не заметили.

До сгоревшего квартала я в итоге добрался без приключений, а там пришлось изрядно побродить среди закопченных развалин, прежде чем обнаружил полуподвал, где уцелели не только солидные каменные стены, но и перекрытия первого этажа. Нырнув в темный провал дверного проема, я разжег фонарь и двинулся по узенькому коридору в поисках подходящего помещения. Одна из комнат оказалась просторной и не слишком замусоренной, да и до потолка в ней вполне можно было дотянуться рукой.