— Все?

— Все! — ехидно сказал я.

— Да, не поспоришь, — согласился Холмс. — Можно только добавить. Владелец ботинка — молодой парень, худощавый, с большими руками и ногами. А еще он притворяется шотландцем, солнечно-рыжий, в хороших отношениях со своим слугой-негром, таскает с собой волынку, на которой не умеет играть, регулярно бреет ноги и носит толстые шерстяные носки.

Я присел на тумбочку для зонтиков и спросил:

— Бог мой, но как? Как вы сумели понять это?

— Если бы вы читали мой трактат об обуви и характере ее владельцев, то никогда бы не задали такого вопроса. — Холмс похлопал меня по плечу. — Такие ботинки может носить лишь молодой и худощавый парень. Что касается остального... На ботинке мелкие рыжие волосы — ботинконоситель брил ноги уже после того, как обулся. Но как он мог это сделать в брюках? Вывод — он носит шотландскую юбочку, кильт. Раз он ушел, забыв ботинок, в такую прохладную погоду, значит на нем были толстые шерстяные носки. Но шотландцы не носят носков!

— Да? — поразился я.

— Да, — подумав, сказал Холмс. — Мне так кажется. Если же владелец ботинка носит шотландскую юбку, но при этом одет в носки — значит он лишь притворяется шотландцем! А любой, выдающий себя за шотландца, будет повсюду таскать волынку. Но играть на ней не сможет — это чисто шотландский порок... Что там я еще говорил?

— Слуга-негр, — напомнил я, — в дружеских отношениях с лже-шотландцем.

— Самое слабое звено моих предположений, — признал Шерлок. — Я делаю этот вывод лишь на основании того, что ботинки хорошо начищены. Значит — у слуги с якобы-шотландцем хорошие отношения. А что слуга — негр, нам сказала миссис Хадсон. Придется поверить ей.

— Честное слово! — возмутилась миссис Хадсон.

— Ладно, поверим в вашу наблюдательность, — решил Холмс.

На несколько минут мы погрузились в раздумья. Потом Шерлок опустился на колени и стал ползать по полу.

— Вы что-то нашли? — спросил я.

— Нет, но давайте поищем! — предложил Холмс. Я послушно опустился рядом и мы принялись ползать по полу вместе.

— Вы уж извините, я тут давно не прибиралась, — созналась миссис Хадсон.

— Да, я вижу, с прошлого вторника, — рассеянно ответил Холмс, заползая под диванчик, на котором обычно сидели наши посетители. И тут же оттуда донесся его вопль.

— Что случилось? — я попытался прийти к Холмсу на помощь, но вдвоем мы под диваном не помещались.

— Дорогу, Ватсон! — кричал Холмс. — Шампанского, Хадсон! Это самая удивительная находка в моей жизни! Мышь! Мышь!

— А!!! — завопила Хадсон, с неожиданной ловкостью запрыгивая на тумбочку для зонтиков.

— Не бойтесь, она в клетке! — сообщил Холмс, выныривая из-под дивана.

— Тогда я пошла за шампанским, — успокоилась миссис Хадсон. — Снимите меня, Ватсон!

— Для вас, Хадсон, все что угодно! — сказал я, галантно снял старушку с тумбочки, отнес на кухню и вернулся к Холмсу. Мой гениальный друг сидел на диванчике, поставив на колени небольшую металлическую клетку, вроде тех, в каких обычно держат канареек. Он внимательно смотрел на маленькую черную мышь, которая в свою очередь сердито смотрела на Холмса.

— Ничего не понимаю, — горестно признался Холмс. — Мышь! В клетке! Если я не ошибаюсь — самочка, из вида Мус Минутус, мышь-малютка... Кто посадил ее в клетку? Зачем? И почему носил с собой? Ничего не понимаю.

Миссис Хадсон принесла нам шампанское и строго напомнила:

— Мистер Холмс, уже девять часов. Вы пропускаете время вечерней инъекции!

— Мне не до кокаина, — грустно сказал Холмс. — Я чувствую, что столкнулся с совершенно удивительной загадкой. Сабля, башмак и мышь! Ватсон, если вам еще не надоели ваши литературные опыты, можете назвать это дело «Делом плененной мыши». Или «Делом шотландского ботинка».

— Я не столь оптимистически настроен, — признался я. — Даже если удивительная троица вновь посетит нас, все равно, их дело может оказаться вполне заурядным.

— Люди, пришедшие с заурядными делами, не забывают клеток с мышами, — торжественно сказал Холмс. — Пройдемте в гостинную, выпьем чая, покурим трубки, я сыграю на скрипке... Надо подумать об этом удивительном деле.

Мы вернулись в гостинную, но не успели еще набить трубки, как внизу затренькал колокольчик.

— Бегу-бегу, — прошелестела миссис Хадсон, направляясь к двери.

— Я уверен, что это они, — сказал Шерлок. — Эх, сюда бы Лестрейда с его револьвером... Ладно, возьмите с камина хлыст, а мне дайте кочергу.

Спрятав под креслами орудия самообороны, мы напряженно уставились на дверь.

— Бегу-бегу, — доносился с лестницы голос миссис Хадсон. — Уже почти открываю дверь!

— Вы думаете, будет драка? — спросил я.

— Надо быть готовым ко всему, — туманно ответил Холмс. — Мне не внушают доверия наши гости, Ватсон. Что-то с ними нечисто...

Наконец, миссис Хадсон впустила посетителей. Мы услышали, как они раздеваются в передней, потом по лестнице затопали тяжелые шаги.

— Дедукция подсказывает, — прошептал Холмс, — что это будет самое удивительное и мистическое приключение в моей жизни!

— Удивительней собаки Баскервиллей? — поразился я.

— Во сто крат! — уверенно сказал Холмс и громко крикнул: — Войдите!

Дверь медленно открылась и в гостинную вступила удивительная троица. При виде ее у меня улетучились все сомнения в сложности предстоящего дела, а рука сама полезла под кресло, за хлыстом.