— Я не умею… Единственное, что могу сделать, так это усыпить вас, — девушка кивнула в сторону стражников, — не желаете?

— Ну уж нет, спасибо, скоро я и сам усну… Примерно на вечность. А если, не приведи Господь, я действительно очнусь со способностями колдуна, то сам задушу себя, своими же руками. Или… Вот этим нехитрым приспособлением. — Указал на арбалет мужчина и, дотянувшись до него, стал крутить оружие вокруг оси, рассматривая недавние повреждения и новые детали. — Я знал, — продолжил он, — стоит мне хоть раз сделать что-то по совести, как удача от меня отвернеться. — Тёрн посмотрел на Воран и спросил: — Неужели действительно ничего уже нельзя сделать?

Чародей вместо ответа взглянул на Марианну и понял, что этот же вопрос вертится и у неё на языке. Раз она переживает за жизнь Терна, значит либо не уверена, что он колдун, либо уверена в его обещаниях самому себе.

— Вообще-то, — начал Воран, когда у него появился план, — когда ты поймал меня у леса на этой стороне, я не просто так перешел весь лес, чтобы погулять вдали от дома. Только в этой местности растёт довольно редкое растение. Обычно оно просто заживляет раны, но стоит немного изменить текст заклинания и оно свободно извлекает из тела весь яд до последней капли.

— Так чего ты ещё здесь!? — возмутился Тёрн.

— А ты давно прогуливался от городка к лесу? Даже если я буду бежать со всех сил, то все равно не успею.

— Лошадь! — внезапно вскрикнула Марианна. — Вон она, пытается избавиться от привязанной к ней решётки. Если оседлать её то ты успеешь.

Вот тут девушка была права, к тому же животные по своей природе предрасположены к чародеям и вторым ничего не стоит обуздать самую необъезженную лошадь, не говоря уже об этой. Но Ворана что-то останавливало — он не выходил за стены этой темницы более двух лет. Быстро поборов свой безпричинный страх, юноша вылез наулицу сквозь отверстие в стене, а через несколько секунд он заглянул в камеру.

— Марианна, ты идёшь?

— Что? Нет!

— Да брось! Я оставлю тебя в лесу, а сам вернусь сюда. Тебе стоит перейти лес, выйти на другую сторону и ты в безопасности. Там живёт моя семья, ты их быстро найдёшь, они не оставят тебя в беде, особенно, если узнают, что ты от меня.

— Воран, я не могу идти. Как только я уйду стражники спроснутся и точно убъют того, кто порешил их друзей. Я не пойду, это мой окончательный ответ.

— И поторопись, Воран, — добавил Терн, — судья должен прийти за Марианной утром, а если я не ошибаюсь, солнце уже взойшло.

Воран вздохнул и направился к лошади, ему даже не пришлось ее ловить, ведь умное животное, не чуя в парне угрозу, подошло само. Чародей быстро отвязял веревку с решеткой и оседлал коня, как делал это сотни раз ещё в детстве. Ему не нужен был батог, палка или ещё что-то, парень просто погладил лошадь и шепнул ей что-то на ухо, как она вдруг вскочила на дыбы и унеслась прочь, увозя парня из города. Если б их и хотели остановить, то не посмели бы, но их даже никто не видел, ведь парнишка знал одно неплохое заклятье скрытия. Все видели клубья пыли, слышали топот копыт, но ни наездника, ни жеребца так никто и не узрел. Когда кто-то появлялся на пути, конь, словно окрыленный, перескакивал людей и несся дальше. Умное животное в умелых руках чародея способно превратится на нечто больше, чем мы даже можем себе представить. Когда лошадь вырвалась из узкого лабиринта улиц прямо на широкий простор, у неё словно открылось второе дыхание. Заклятье Ворана уже утратило силу, но даже если бы кто-то хотел их разглядеть, вряд ли это получилось бы. Чародей и животное словно слились в одно целое, словно бежало не четыре ноги, а восемь или десять. Юноша крепко держался за лошадь и чувствовал каждый мускул который напрягается в теле жеребца. Крепче прижавшись ногами, Воран вскинул руки вверх и закричал. Это была свобода. Свобода, которой он не видел более двух лет, свобода о которой он мечтал, которая снилась ему каждую ночь. Ветер, что свистал в ушах, бил в грудь, трепал волосы и от котого слезились глаза. Трава, аромат которой пропитывался в каждую клеточку лёгких и как наркотик заставлял вдыхать все чаще и все глубже. Стук копыт, который не отличить от стука собственного сердца, который монотонно звучит в ушах, но отдается по всему телу. Вот чего не хватало Ворану все это время. Доехав до нужного места и даже разглядев траву, чародей опять что-то шепнул скакуну на ухо, и тот остановился так быстро, как только смог. Парень спешился и аккуратно вынул из земли нужное растение с корнем, отряхнул его от земли и… Его взгляд остановился на кромке леса. Он был так близко, вот, казалось, рукой подать. С этой лошадью он преодалеет лес где-то за час или два и будет дома. Дома, где заждалась его мама, дома, где встретит его тётя грустным взглядом и собака веселым лаем. Дома, где мягкая постель, вкусная еда, сладкий сон… Воран смотрел на лес, как завороженный. Может ли он бросить Терна? Легко! Парень знал, что мужчина не умрёт, да и не очень жаль было его. Но мог ли он бросить Марианну? Бросить девушку, которая так напоминает ему тетю со своими грустными глазами. Нет! Юноша сжал кулаки и вскочил на коня. На обратную дорогу тоже пошло не много времени, в общем подсчёте Воран провёл на свободе всего каких-то полчаса. Этого, конечно, не хватило, чтобы возместить два года заключения, но и это небольшое путешествие, ветер в ушах и стук копыт под ногами было благодаря Терну, поэтому он не очень злился, что из-за него с ним не ушла Марианна и они оба не сбежали, когда реально выпал такой шанс.

— Быстро ты… — прохрипел Тёрн, когда чародей влез через отверстие в камеру, — у меня только половина тела онемела.

— А где растение? — спросила девушка, оглядев Ворана с ног до головы.

Парень ткнул пальцем в свой рот и продолжал жевать горький грязный и жгучий корень целебного растения. Он жестами показал охотнику повернуться спиной, чтобы наложить разжеванную смесь на рану. Когда парень выплюнул смесь на руку, то продолжал держать рот открытым, всю полость невероятно жгло. Пока чародей смазывал рану, Марианна быстренько нашла у одно из стражников сосуд с водой и протянула Ворану, который был очень рад избавиться от мерзкого привкуса и жжения.

— Вообще-то его нужно размельчить до однородной массы, — сказал парень, выплюнув воду, — но на это не было времени, так что извини.

— Лишь бы помогло. — ответил мужчина.

Через несколько минут все было готово: смесь вывела из тела весь яд и чародей быстро залечил рану, но все равно было уже слишком поздно, судья заметил у стен темницы сначала лошадь, потом дыру в стене и вынесенную решотку. Единственное, что успели сделать Воран и Марианна, так это посадить Терна на его лошадь и помочь сбежать, пока судья-колдун сам не расправился с ним. Когда Рональд понял что конкретно случилось, было уже поздно, он лишь отправил несколько стражников в погоню, а сам подошёл к девушке и её другу, что стояли у стены темницы наулице. Колдун выставил левую руку вперёд и Воран тут же согнулся, скрипя зубами.

— Это ты подстроила!? — крикнул он почти в самое лицо Марианны.

— Если бы я хотела убежать, то сделала бы это. А я пока стою перед тобой. — дерзко ответила девушка.

— А тебя… — отвлекся судья от Марианны и посмотрел на юношу, — тебя сожгут за попытку убежать, наглый чародей.

Марианна посмотрела на Ворана, она хотела извиниться, но когда увидела капельки слёз в глазах парня, то поняла, это были слёзы радости. Ему было вовсе не страшно сожжение, гораздо страшнее было провести хотя бы ещё один день в стенах этой тюрмы. Когда девушка украдкой улыбнулась, понимая, что Воран скоро возвратиться домой, о чем так давно мечтал, Рональд дёрнул её за руку и Марианна не успела опомниться, как сидела в карете напротив судьи.