— Да, никто, в принципе, еще не определился.

Девушка засмеялась, будто я пошутил, но заметив, что у меня нет соответствующей реакции, напряглась. В ее глазах блеснуло подозрение, причин которому я не понял. Да и не собирался я вникать в местные порядки.

— А ты журналистка? — Веня осмелел и решился задать очевидный вопрос.

— Да, это мой профессиональный праздник. А у вас кого-то обращают в журналисты?

— Что? Обращают? — Переспросил Веня, думая, что ослышался с глаголом.

— У меня племянник, а у него брат, соответственно. — Подсказал Петр. — Диплом журналиста получает.

— Ясно. — Девушка снова мельком бросила на меня подозрительный взгляд.

— Клево тут, весело. — Веня согнул руки в локтях, изображая танцевальные па.

Неожиданно девушка схватила его за запястье и осмотрела руку. Секунду она разглядывала его, а потом нас, как привидений, после чего молчком ринулась прочь, сквозь толпу.

— Черт! — Веня в сердцах топнул ногой. — Такая сорвалась, блин, красивая, как богиня.

— У тебя с руками что-то не то. — Решил Петр. — Может, грязные.

Веня осмотрел свои запястья, на всякий случай потер их о штаны.

— Так от меня еще никто не убегал. Как от сифилитика с ввалившимся носом.

— Право, обратить претендентов в журналистов, заслуживает дважды почетный журналист города, Лауреат премий журналистики…, - ветер унес его имя.

Мне стало интересно, особенно когда я во второй раз услышал слово «обратить». Звучало оно в данном контексте не совсем уместно. Шеренга молодежи, стоящая на подиуме, как по знаку, выставила перед собой правую руку, ладонью вверх и закатала рукава. Представление становилось все интереснее, и уже не так сильно напоминало Первомай.

Почетный журналист, лет пятидесяти, с седой шевелюрой и очках, откланявшись публике, подошел к первому парню в шеренге. Ассистент, находящийся рядом с ними, протер руку молодому человеку. Седой журналист склонился над ней и как билетный компостер прикусил ее в районе запястья. Будущий журналист скривился от боли. На руке выступила кровь и потекла с нее струйкой. Ассистент ловко наложил повязку на место укуса

Толпа взорвалась аплодисментами и криками ликования. Молодой человек поднял вверх укушенную руку, как будто это был ценный приз, который он только что выиграл.

— Что здесь творится? Что за первобытный ритуал? — Лицо Петра скривилось от омерзения.

— Не суди их по себе. — Посоветовал я ему. — Теперь понятно, что удивило девушку. Она не увидела следов укуса на запястье.

— Дикари.

Интерес к шоу пропал. Веня еще искал глазами в толпе девушку, а нас с Петром уже ничего не держало. Мы засобирались к машине.

— Еще минутку и пойдем. — Веня поднялся на цыпочки, чтобы подняться над толпой и завертел головой. — Вон она, я ее вижу. Идемте, попрощаемся по-человечески.

— Почему ты думаешь, что она не сбежит, увидев тебя снова? — Спросил я.

— Потому что у нее было время, понять, что я чего-то стою, даже без этого дурацкого укуса.

— Ладно, веди.

Мы двинулись сквозь толпу. Нам было по пути к машине. Народ редел, и вскоре мы увидели синеокую красотку, стоящую под деревом. Она тоже увидела нас и показала кому-то рукой. Мне этот жест совсем не понравился, но Веня ускорил шаг и принялся махать руками, будто она звала его к себе.

Вдруг, нас взяли со спины в крепкие клещи несколько мужчин спортивного вида. Я даже дернуться не успел в крепких тисках захвата.

— Чего вам надо? Вы кто такие? Мы ничего не совершали. — Затараторил испуганный Вениамин. — Мы с той девушкой. — Он кивнул в сторону нашей знакомой, которая, видимо и устроила нам теплый прием.

С нами не стали общаться и отвечать на вопросы. Мою правую руку выгнули, чтобы убедиться в том, что на ней нет следа укуса.

— Мы не из ваших. Мы из другого места. — Произнес я.

— Вижу. — Коротко ответил «спортсмен». — В кутузку их, до выяснения.

Петр пытался протестовать, но ему сделали болевой, от которого он чуть не потерял сознание. После такого аргумента он бросил попытки сопротивления. Я не сопротивлялся совсем, прекрасно зная, что запереть меня невозможно, главное неожиданно не получить пулю в затылок.

Синеокая красавица стояла в стороне, когда нашу троицу заталкивали в сумрачное нутро микроавтобуса, и о чем-то разговаривала с одним из тех, кто нас пленил. Сомнений быть не могло, наше задержание ее рук дело. Я показал ей кулак и попытался злобно сверкнуть глазами. К моему удивлению, это здорово ее напугало. Она рефлекторно спряталась за фигуру спортсмена. Наверное, я зря это сделал. Мне стало неловко за свою выходку.

За нами захлопнули дверь.

— Жорж, мы же сбежим? — С надеждой спросил Веня, не обращая внимания на оставшегося с нами здоровяка.