Похоже, мой отпуск проходил коту под хвост.

По кабельному ТВ смотрел 1-ю серию «Крестного отца». Этот фильм я впервые увидел заграницей десять лет назад, и тогда он произвел на меня очень сильное впечатление…

3 августа. «Новости» сообщили о встрече Ельцина с Лукашенко, который предложил начать возрождение Союза («Конфедерация»).

…День третий. Ночью спал плохо из-за воспалившихся ушей. Мои девчонки вернулись с «продажи» с полными ведрами. Вновь поговорил с Женей об их «перспективах». Об отъезде Вики она слышать не хотела («я не уеду, даже, если ты меня выгонишь»). После обеда они отправились к Любане, а я побродил по городу. Александр Иванович (издатель) все-таки завез мой «гонорар» за новый буклет. Поэтому я решил завтра попытаться уехать в Москву.

Вечером зашла Карпова, принесла отпечатанные первые главы второй части учебника. По ТВ смотрел 2-ю серию «Крестного отца».

День четвертый. С утра я съездил на вокзал, купил билет на Москву и обратные билеты. Все-таки решил ехать. Как там обернется, посмотрим. Денег вроде бы должно хватить. Собрался быстро. Сунул в свою дорожную сумку томик Михаила Булгакова. Дома девчонки сожгли последний таз (варили варенье). Оставил им денег и полупустой холодильник. Они продолжали валяться в постели и ничего не делали.

Я отправился на вокзал в полночь пешком по знакомому маршруту (по которому обычно провожал Ирину).

Поезд и вагон (плацкартный) попались неплохие. Еда и книга у меня были. Поэтому доехал благополучно. На станциях, в том числе в крупных городах (Харьков и др.), состав штурмовали толпы «торгующего люда» (в основном – бывшие интеллигенты). Продавали все: от водки до чайных сервизов. Как в гражданскую войну. Рынок!

Поезд пришел в Москву в 5-ть утра. В 6-ть я уже был на «Тушинской» станции метро. Прождал открытия рынка два часа, но Ирину не нашел. Затем отправился на рынок стадиона «ЦСКА», который впечатлил масштабами и «солидностью». У входа внушительные группы охранников в камуфляжной форме (вход – 1000 рублей, проезд на транспорте – 150 р., стаканчик кофе – 500 р. и т.д.). Опять вернулся на «Тушинский» рынок и, наконец, нашел Ирину. Ее реакция была скорее растерянной, чем радостной. Мы отправились на квартиру, которую она снимала с «напарницей». Я не заметил ее особого «энтузиазма» (?). Заночевал там же. Я долго не мог заснуть, так как до часу ночи Ирина с «подругой» смотрели «видик». Видно, у них так было принято.

Встал рано и отправился во «Внешэкономбанк». Занял очередь за два часа до открытия и оказался шестым (!). Сделал «заказ» на получение остатка с «валютного» счета, который у меня был открыт во время работы заграницей. Позвонил своим старым знакомым Демидовым и отправился к ним в гости (с гвоздиками и шампанским). Ляля встретила с радостью, остальные сдержанно. Ляля - моя дальняя родственница по линии матери, моя ровесница, с которой мы знакомы почти всю жизнь. Ее муж Валерий растолстел и «заматерел». Работал все там же, в «секретном» физическом институте. Их сын Вася (в честь отца Ляли, которого уже не было), как и его отец, закончил физфак Московского университета, знал английский (побывал в Англии), вскоре должен был ехать в гости к «другу» в США. Я заночевал у них, (после приема ими немецкой гостьи).

На следующий день я отправился в банк получать деньги, все еще не веря в это чудо. «Внешэкономбанк» прекратил выдачу по вкладам вскоре после государственного переворота и лишь в этом году был открыт доступ к счетам. Перед входом в банк обстановка была уже более нервная, чем вчера. Но все-таки я уложился в один час. Снял со счета всю оставшуюся сумму. Все оказалось просто! Но не попади я случайно в Москву, вряд ли я скоро увидел эти деньги. Если бы вообще их увидел!

Когда пачка долларов оказалась у меня в руках, я на несколько минут вновь испытал уже забытое ощущение «избранности», осознания тех особых возможностей, которые открывали большие (по тем временам) деньги, когда я вернулся из-за границы. Неоднократно побывав заграницей, я заметил, что там, после того, как быстро проходит удивление «новизной», наступает период восприятие окружающей жизни как повседневности. Эта «вживание» происходит незаметно, человек как бы абсорбирует чужую жизнь. Иначе просто не выжить. Правда, многие советские «специалисты» за границей жили в особых «резервациях», в которых так или иначе сохранялся «советский образ жизни», их общение с внешним миром ограничивалось лишь эпизодическими выездами «по магазинам» (или рынкам). Но я, даже в краткосрочных пребываниях заграницей всегда старался попасть в «естественную «среду обитания». Конечно, это неизбежно давало определенные трудности адаптации, но зато давало необычное ощущение свободы. Наверное, подобное ощущает зверь, вырвавшийся из зоопарка в лес. Потом возвращение в собственную страну, воспринималось как пробуждение ото сна. После длительных «загранкомандировок» мне нужно было много времени, чтобы психологически войти в отечественную реальность. И здесь определенной компенсацией за «потерянное время» были «хорошие деньги», которые продлевали на некоторое время иллюзию свободы. С годами я стал относиться к этим неизбежным метаморфозам более трезво, смирившись с тем, что все – хорошее и плохое – рано или поздно кончается. «Нельзя войти в одну и ту же реку дважды…», - сказал древнегреческий мудрец.

В Москве я не был три года и мне понравился порядок и чистота в городе. По старой привычке, я прошелся по книжным магазинам. Интересные книги были, но цены мне оказались «не по карману». После этого забрал Ирину с подругой с рынка и мы «посидели» за бутылкой вина у них на квартире. С Ириной произошел какой-то спонтанный и долгий, закончившийся «накатом», разговор по поводу ее вульгарного «кокетства», которое я с раздражением наблюдал на рынке. В связи с этим я вспомнил ее манерное поведение во время нашей поездке в Ялту. Тогда впервые и теперь здесь я увидел совсем другую женщину, которую я не знал. Но разговор, очевидно, был бесполезным. К тому же меня бесцеремонно выпроводили из квартиры под предлогом ожидания «гостей» (?). Я уехал ночевать к Демидовым. Отец и сын, на этот раз, были демонстративно сдержанны, явно недовольные моим повторным появлениям. Похоже, Ляля при них как прислуга…

На следующее утро я съездил на Даниловское кладбище, где нашел могилу матери моего отца и привел ее в порядок. Затем на Арбате сдал на «комиссию» в магазин «Галлия» пять экземпляров своей книги (оформил на адрес Ляли). Взяли охотно. После этого забрал Ирину с «Тушинского» ранка и мы пообедали в одном из кафе. Я неожиданно обнаружил, что у меня заканчивались «дорожные» деньги. Потом мы погуляли на Красной площади и вокруг Кремля и закончили на Арбате. В конце концов, разругались «вдрызг», точнее психанул я из-за того, что Ирина фактически не скрывала, что мой приезд для нее оказался «некстати». Здесь у нее была другая жизнь. Ночевать пришлось опять у Демидовых, от чего они уже были явно не в восторге.

На следующий день погода испортилась, пошел дождь и похолодало. Все утро я искал Ирину. Ее не было ни на рынке, ни на квартире. В их доме я переполошил жильцов трех этажей, потому что не мог вспомнить номер квартиры. Вернулся на рынок и, наконец, нашел Ирину. Мы купили здесь Жене модные сапоги-ботфорты (по цене, в несколько раз превышающей мою месячную зарплату!). Затем вдвоем отправились на Пушкинскую площадь. Отстояв почти часовую очередь, пообедали в «Макдональдсе» (я был впервые). Затем я отправил ее домой собираться. А сам вернулся к Демидовым за своими вещами. Прощание было весьма прохладным. На вокзале меня уже ждала Ирина. Поезд и вагон на этот раз попались отвратительными (купе у туалета). Проводник – хам! Ночью я не спал из-за постоянного хлопанья двери.