— В таком случае будем говорить о деде, ради которого я и просил вас прилететь… Лорд Сварог, в течение последних полутора месяцев в ваших королевствах случилось два крестьянских мятежа: в Снольдере в провинции Лоритан и в Ронеро, в провинции Идьтемер. Что вы сможете о них сказать? Как вы их оцениваете?

Сварог, нисколько не задумываясь, ответил:

— В первую очередь то, что в них есть некая странность и неправильность. Это не просто мои собственные мысли — я просто повторяю мнение моих… специалистов по крестьянским мятежам и бунтам горожан. Каждый мятеж имеет причину. Пусть легковесную, даже пустяковую, надуманную — но причина всегда есть. Как ни рыли землю тайная полиция и соответствующие службы сельской стражи, не смогли отыскать и тени причины. Ну не было ни малейших причин! Вполне благополучные села, наполовину фригольдерские, отнюдь не бедные. Не усмотрели мои люди никаких притеснений, никаких «шалостей» владельцев крепостных крестьян — иногда именно такие «шалости» и вызывают бунт, порой служащий запалом для масштабного мятежа. И не было никаких причин бунтовать у жителей маленького городка в Ильтемере — и тем не менее они сначала устроили бунт у себя, перебив некоторое количество самых зажиточных земляков, чиновников и стражников, а потом присоединились к крестьянскому отряду. Все выглядит так, словно несколько тысяч человек внезапно сошли с ума, их охватила жажда бессмысленных убийств, насилий и разрушений. И еще. Всегда есть какой-то атаман, главарь, предводитель. Здесь же в обоих случаях, как ни старались следователи, не усмотрели и намека на то, что мятежниками кто-то руководил, пытался командовать. Насквозь странные, совершенно неправильные бунты, совершенно не похожие на обычные. И ни следа иностранных происков, иностранных денег — а они порой стоят и за крестьянскими мятежами, и городскими бунтами. Если честно, мои люди тоже дважды проделывали такое в Лоране… Обычная практика меж державами, состоящими во враждебных или напряженных отношениях. Кстати, именно благодаря тому, что не было и намека на руководство и командование, мятежи и удалось подавить так быстро — удар кавалерии, ракетный обстрел, и мятежники разбежались без всяких попыток к сопротивлению, осталось лишь их вылавливать. Следователи в недоумении: никто, ни один человек не сказал слова толкового о причинах, заставивших их участвовать в мятеже его односельчан и его самого. Один из сыщиков мне так и сказал: полное впечатление, что они и сами не понимают, что на них нашло. Потом то же самое повторили еще несколько. Я летал и в Доритан, и в Ильтемер. Короли обычно в таких случаях никогда не ведут расследование на месте сами, ограничиваются тем, что допрашивают захваченных и привезенных в столицу вожаков — но и это делают редко. Но здесь был особый случай. Я допросил десятка три крестьян… Действительно, полное впечатление, что они и сами не знают, что на них нашло. Причем ни один не врет… — Он поднял голову и взглянул в глаза Тигернаху. — Неужели вы хотите сказать, что знаете об этом что-то такое, чего не знаем мы? Иначе зачем вызывали бы меня по этому делу, которое совершенно не в вашей компетенции и вообще не должно вас интересовать…

— Есть кое-что, — с каким-то странным возражением лица ответил Тигернах. — К сожалению, должен честно вас предупредить: наши данные ничего не прояснят, лишь добавят вам загадок… Вы знаете, что у нас есть своя наблюдательная сеть орбиталов. И знаете, что они работают на совершенно других принципах, чем обычные, ваши, и занимаются поиском совсем другого…

Сварог кивнул. Орбиталы Мистериора — и Серебряной бригады, кстати, тоже — занимались исключительно тем, что фиксировали всякий случай применения магии, неважно, черной или белой. Выявляли все подходившее под опредедение магии и колдовства.

— Вы хотите сказать… — Голос у него сорвался, чего он никак от себя не ожидал. — Ваши орбиталы что-то такое…

— Зафиксировали, — кивнул Тигернах с тем же странным выражением лица. — Как утверждают наши эксперты, впервые за всю историю крестьянских бунтов и городских мятежей. Отмечены несколько случаев, когда в крестьянских бунтах участвовали деревенские колдуны — насылали порчу на кавалерийских лошадей, хворь на солдат, закрывали для тех или иных целей туманом местность, дожди вызывали… Но в этих случаях речь шла именно об участии. Здесь мы столкнулись с чем-то совершенно другим. Непосредственно перед восстанием, за какие-нибудь полчаса, в обеих провинциях отмечены явления, для которых я не могу подобрать иного названия, нежели «всплески». Некие всплески, безусловно, имеющие отношение к черной магии — но их природа нам совершенно непонятна, всплески чего-то непонятного — и все тут. Аналоги нам неизвестны, прежде такого никогда не фиксировалось. Вот все, что я могу вам сказать. Мне неловко оттого, что я лишь добавил вам загадок, но утаивать это от вас было бы крайне безответственно…

— Да, конечно, — сквозь зубы сказал Сварог. — Лучше непонятное знание, чем никакого…

Настроение у него упало резко. Пару раз уже случались такие вот «всплески», пусть и не магической природы — и они потом оказывались серьезной угрозой, с которой приходилось бороться с превеликим напряжением сил. А здесь вдобавок — магия, непонятная даже Мистериору, никогда прежде не встречавшаяся…

— Я знаю, у вас есть какая-то система записи, — сказал он. — Пусть и работающая на совершенно других принципах, нежели наши установки.

— Есть, конечно.

— Вы можете дать мне копии?

— Безусловно. В конце концов, такие материалы вы обязаны получать как директор девятого стола и начальник восьмого департамента. Мои люди, кстати, еще с утра начали их готовить… И все же… — В его голосе прозвучала нотка удивления. — Зачем они вам? У вас ведь нет людей, способных в них разобраться…

— То есть как это нет? — поднял брови Сварог. — А Грельфи? А Багряная Палата? А монашеские Братства? И наконец, кое-что у меня имеется в Хелльстаде.

— Да, действительно… — сказал мэтр Тигернах с некоторым смущением. — Инерция мышления, знаете ли. Многим свойственна. Мы совершенно не сотрудничаем с магами и колдунами земли — не видим в этом для себя пользы. Правда, Багряная Палата время от времени с нами связывается, но всегда необходима наша помощь в чем-то. Лишь дважды за восемьдесят последних лет они давали информацию, прошедшую мимо нас. Ну, а Хелльстад… Я на протяжении всей жизни как-то не привык принимать его в расчет в этом плане, и это не мое личное упущение, а повсеместно распространенное убеждение. Ну что ж, еще не поздно ничего исправить… Отправить материалы лично вам?

— Нет, — чуть подумав, сказал Сварог. — Отправьте Канилле Дегро. Она у меня вдобавок ко всему выполняет еще и функции министра связи. И, если уж говорить о Канилле, есть еще одно обстоятельство…

— Вы имеете в виду ее частицу эльфийской крови?

— Вы знаете?

— Ну, разумеется. Такие вещи легко определяет любой маг… и даже не особенно сильный колдун. Определили давно, когда здесь появилась ее бабушка, свежеиспеченная супруга графа Дегро, чистокровная дриада. Полагаете, Канилла может…

— Честное слово, не знаю, — сказал Сварог. — Но о способностях дриад или людей с кровью дриад до сих пор мало что известно. Или вам известно больше?

— К сожалению, нет.

— Значит, мы в равном положении. Мое даже чуточку выгоднее — потому что Канилла служит у меня и полностью мне доверяет, а с ее бабушкой я познакомился, когда узнал, кто она такая. Кстати, я попробую показать и ей материалы — вдруг что-то и получится? Старушка бойкая, живая, до дряхлости ей далеко, и она чуточку скучает после смерти мужа. Одним словом, я использую все возможности, какими располагаю. — Он криво улыбнулся. — В первую очередь мне подобные сюрпризы не то что неприятны, а прямо опасны как земному королю. Чертовски неприятно знать, что существуют непонятные и неизвестные прежде магические практики, способные поднять на бессмысленный бунт население части провинции. А если это не единичный случай и будут другие? Крупнее? Сегодня взбунтовались крестьяне десятка деревень и маленький городок, а если это накроет крупный город? Парочку полков или военных кораблей? Население пары провинций? И потом… Сдается мне, у этих «всплесков» должен быть инициатор. Как вы полагаете? У вас ведь большой опыт в этих делах, а я в них практически ничего не знаю, не было пока что причин интересоваться.