На руку, покрытую водой, дунуло холодным ветром – сначала чуть-чуть, а потом все сильнее, заставляя воду идти волнами, переливаться через край, закручиваться воронкой. Через пару секунд поверхность успокоилась, а от того, что было воронкой, осталась лишь тонкая, но длинная – до самого дна – нитка воздуха, от которого кругами расходились такие же маленькие волны. Я даже дыхание затаил, разглядывая. А потом… потом вода начала подниматься вверх, оставляя в самом низу пустоту. Я подвигал пальцами, уже освободившимися от воды, – необычно. А слой воздуха продолжал расти, пока не занял все пространство, где была моя ладонь.

– Здорово! – Я хотел было повернуться назад, где остался дядька, но был остановлен строгим голосом:

– Сиди спокойно, не вертись, руку не доставай. Рядом с твоей ладонью воздух, наполненный моей Силой. Постарайся найти отличия, почувствовать разницу, ощутить эту Силу… но ничего с ней не делай!

– А что будет? – сглотнул я, всматриваясь в пустое вроде бы место.

– Разобьешь банку – точно выпорю.

– Не буду я ничего делать! – пообещал с жаром, продолжая чуть ли не носом лезть в банку.

– Ну, чувствуешь что-нибудь? – нетерпеливо поинтересовался дядька, переминаясь за спиной.

Я внимательно прислушался к себе.

– В туалет хочу.

– Хм, а может, ты просто бездарь? – задумчиво раздалось в ответ. – Только мое время теряешь.

– Не-не-не! Я стараюсь! – Бултыхнул рукой в воде, со всей силой прислушиваясь к собственным ощущениям. И ничего – только сожаление растет внутри груди и слезы хотят наружу. Нет, я справлюсь! Просто дверь рядом, но я ее не вижу – как говорила нянечка, стоя напротив меня и разбитого окна.

Я закрыл глаза, склонил голову чуть набок и… решил поздороваться. То есть представил рядом с рукой маленькую грустную лягушку и молча сказал ей: «Привет!» А когда она промолчала – лягушки вообще неразговорчивые – погладил ее пальцем. Тронул – и что-то почувствовал. Открыл глаза, ожидая увидеть край банки – а ладонь моя в воздухе парит… Показалось… наверное. Закрыл глаза – и снова попробовал… Она шершавая… как ботинки у заведующей, коричневые такие. Я вновь открыл глаза и тронул то же самое место – ничего. Закрыл один глаз – ага, вот она! Только вот провел пальцем – и что-то совсем она на лягушку не похожа, как по горке палец прошел. Как же ты выглядишь? Сощурился до рези в глазах, продолжая водить рукой по шершавым линиям, но так и не увидел его облик. Выходило, что оно совсем не лягушка, скорее облачко, прижатое к дальней стенке. Оно легко нажималось, если надавить пальцем, но почти сразу оказывалось как раньше – а дальше я проверять побоялся, помня про ремень.

– Есть! Шершавое и как облако. А еще оно плывет вверх.

– Точно? – недоверчиво уточнил дядя Коля.

– Оно еще такое… Не холодное, не горячее… Оно доброе! Ему… любопытно? – с удивлением понял я.

– Не ему, а тебе. Это отражение тебя в Силе, – поправил меня потеплевший голос.

– Так, значит, у меня получилось? – с надеждой, горя глазами, повернулся я к соседу.

– Получилось. Ты молодец! А теперь давай иди, полдник уже. И помни – никому ни слова! – довольно, как кот, улыбаясь, почти сразу выпроводил меня дядя Коля.

– Эй, а награда? Хоть бы сахару дал… – пробурчал я в закрытую дверь.

Дверь на мгновение распахнулась, пропуская кинутую верной рукой пачку рафинада. Такое не имеет право упасть на пол!

– Другое дело, – огладил я запечатанную пачку, встал с пола и отряхнулся.

– О, Максим, привет! – окликнули с другого конца коридора. – Ух ты, сахар! – добавили без перехода.

– Да, сахар, – важно ответил я, кивком приветствуя Сашку и Витю из младшей группы.

– А можно… кусочек? – нерешительно замялся Санек.

– Хм, – изобразил я раздумья. – Обмен?

– Обмен!

– Я хочу большую кружку, кеды с синей полоской и раскраску с карандашами.

– Это обойдется тебе в половину пачки!

– Десять кубиков, и в раскраске должно быть не меньше половины чистых листов.

– Десять каждому! – переглянулись они.

– Идет!

Николай рухнул на постель без сил. Затратный ритуал, первый этап «воздушной вьюги», требующей выплеснуть кучу сырой энергии для формирования техники уровня «ветерана», забрал все резервы, а значит, с его побитой энергетикой о даре можно было забыть минимум на неделю. Как и планировалось в общем-то. Он прекрасно знал о последствиях, когда готовил посвящение.

Поэтому так важно было все сделать с первого раза, важно было надавить на парня, обратить краеугольную процедуру в пустяк, что совсем не просто – тут, в небольшой комнатке, с простой банкой и водой. Это вам не золотая роскошь «Государевых фонтанов», не удивительные «Дороги Самоцветов» в землях Шереметевых и даже не самый доступный, потому что очень хиленький, источник Силы на Арарате. Вместо торжества, гордости и ощущения причастности к чужому величию – проходной тест с первой странички погрызенной (паршивец!) методички. Может быть, потому и сработало– а на тех же «фонтанах» люди порой по два дня живут, пока что-то «проклюнется».