Норрэна, прищурившись, оглядела тёмный сад – она знала, где-то там прогуливается патруль. Девушка хмыкнула, небрежно повела плечиком и ловко запрыгнула на подоконник, привычно воспользовавшись силой Рады и окружив себя невидимым рассеивающим барьером. Это поможет отвести глаза случайным свидетелям её побега. Высунувшись, Нори внимательно оглядела завитушки лепнины, украшавшей фасад, аккуратно ступила на узкий карниз под окном и с помощью воздушной петли прикрыла за собой окно. Нечего облегчать отцу задачу по выяснению, как же дочь ухитрилась покинуть фамильный особняк. Нори легко слезла на землю, ловко цепляясь за выступы лепнины и поддерживая себя невидимыми воздушными верёвками. Проходя мимо стражи, она не удержалась, показала язык невозмутимым охранникам и вприпрыжку направилась к ограде. Настроение стремительно росло, то, как просто удалось провести отца, грело душу, и Норрэна надеялась, родитель не успеет поймать её. Только бы до гавани добраться и улететь! А там будет уже поздно, она станет ученицей Школы Рэкко. Широко улыбнувшись, Нори легко перемахнула забор и быстрым шагом направилась по улице по направлению к порту.

Далеко уйти не успела: едва свернув на следующем перекрёстке, девушка по родовой связи с отцом почувствовала, что он очень, очень раздражён и расстояние между ними потихоньку сокращается.

– Ой, – тихонько выдохнула Нори, сердце учащённо забилось, и по телу прокатилась волна дрожи.

Да, превратиться папа не сможет до самой площадки, но он может воспользоваться лошадью, а она пешком. Девушка сжала губы, мотнула головой и припустила бегом, ловко обходя прохожих. Не оглядываясь, она неслась по улицам, постоянно напряжённо прислушиваясь к внутренним ощущениям – где отец? Стук копыт и колёс экипажей сбивал с толку, а посмотреть, догоняет он или нет, не было возможности. Нори сворачивала на соседние улицы и переулки, руководствуясь внутренним чутьём Рады – зверь прекрасно ориентировался в расстояниях и подсказывал, куда бежать. Вторая сущность не меньше Норрэны не желала подчиняться герцогу де Ливера и дать засадить себя в золотую клетку. Гавань приближалась, но и отец тоже. Нори, представив себе герцога, носящегося на лошади по улице, с риском сбить пешеходов и врезаться в экипаж, едва не расхохоталась и пропустила поворот. «Напр-р-р-раво, Нор-р-р-ри!» – рыкнула Радужная, и девушка словила волну раздражения ещё и от зверя.

– Да, конечно, извини, – пробормотала она, а губы сами разъехались в ехидной усмешке.

Норрэна послушно повернула и успела заметить, как на перекрёстке неподалёку мелькнула знакомая фигура. «Прямо три дома, потом налево, прямо и ты в гавани», – снова мысль от Рады, и в ней слышалось предвкушение и радость. Ей тоже не терпелось расправить крылья, в обычной жизни выпускать драконицу получалось не так часто. «Заметил», – через несколько минут отозвалась Радужная, и Норрэна к своему беспокойству услышала буквально на соседней улице громкий голос отца:

– Нори, непослушная девчонка, не позорь меня!..

– Ой, можно подумать, – чуть задыхаясь, выпалила девушка, ускорившись, хотя лёгкие уже горели от долгого бега. – Меня… никто не… видит!..

Точнее, не узнаёт. А папа зря во всеуслышание заявляет, за кем бегает по улицам Таниора. Наверное, сильно злится, раз настолько потерял самообладание. Нори поднажала, чувствуя, как тяжело бьётся сердце, и выскочила прямо на шумную площадь перед пристанью, от которой вправо и влево тянулась набережная.

Площадка для превращений находилась в левом конце, и Норрэна поспешила туда. Отец на лошади вряд ли сумеет быстро двигаться сквозь пёструю толпу, что ей только на руку. Солнце уже почти село, заливая гладь залива последними лучами, чуть в стороне виднелась тёмная громада острова, где находилась Школа Рэкко – конечная цель Нори. Вожделенное место добавило ей сил, и девушка радостно улыбнулась, ловко пробираясь к площадке. Хорошо, там очереди не наблюдалось, как раз только сел большой, мощный зверь льдисто-белого цвета, с острым гребнем вдоль хребта. На костяных пластинах поблёскивали крупные алмазы и кое-где виднелись вставки из пластин перламутра. Нори невольно засмотрелась, и едва не пропустила появление в гавани отца. Оно сопровождалось возмущёнными криками и руганью, перекрывавшей обычный шум порта. Юная герцогиня оглянулась, их взгляды встретились. На мгновение девушка почувствовала укол сожаления, но всего на мгновение. Она молча покачала головой и отвернулась, как раз вовремя, чтобы увидеть, что площадка освободилась.

Прилетевший дракон встряхнулся, выпустил струю пара из ноздрей, его на мгновение заволокла дымка, и вот на площадке уже стоит высокий, статный мужчина средних лет с острыми чертами лица. При превращении магия драконов позволяла одежде оставаться на теле человека, поэтому конфузов не случалось. Мужчина сошёл с площадки и Нори быстро поднялась на его место. Рада нетерпеливо заворочалась – давненько она не разминала крыльев! «Надеюсь, в Школе получится летать чаще», – со вздохом подумала Норрэна и отпустила невидимые путы, сдерживавшие вторую ипостась.

Через мгновение на площадке переминалась с лапы на лапу изящная, гибкая драконица чистого серебряного цвета. По крыльям радужной россыпью сверкали алмазы, они же украшали чешую – и больше никаких вкраплений других камней, хотя её мать и была из Рубинов. Радужная фыркнула, коротко разбежалась и подпрыгнула, поймала поток, сильные крылья понесли её к видневшемуся вдали острову. Её мечте. Её надежде на другое будущее, чем скучные приёмы в компании такого же скучного мужа и дети, желания иметь которых Нори пока не испытывала. Может, потом, когда станет взрослее… Но не сейчас, ведь жизнь только начинается! А она у аристократов-драконов длинная.

…Герцог Эланд стоял на набережной, вцепившись одной рукой в гранит, другой сжимал поводья лошади. Его взгляд не отрывался от серебристого зверя, удалявшегося в сторону острова. На лице главы Алмазов смешались разочарование и грусть. В Школе Рэкко он Норрэну не достанет, при всём желании. Как только дочь сдаст экзамены – а она сдаст, – и официально будет зачислена в Школу, родовая связь прервётся, Эланд потеряет все права на Нори. И караулить, когда она снова появится в Таниоре, бесполезно: прикоснись он к ней хотя бы пальцем без дозволения наставницы, и на стол королю ляжет официальная жалоба.