Тут пазл сошелся. Парень и привел его в западню. Признаться, осознание этого факта поставило все на свои места. Дим, которому уже приходилось убивать, понял, почему не решился на выстрел. Когда его «прижали» он осознавал, что несет ответственность не только за себя, но и за мальчишку. Но теперь, когда этот ублюдок спер кошелек и рванул к подельникам, нерешительность Дима сменилась гневом и холодной яростью.

Стоило схватить за ногу мелкого засранца, как здоровяк с имплантатом во все лицо и его спутники вскинули стволы. Дим лишь улыбнулся, вновь вскинув киберпротез, повторно раскрывая «зонтик» встроенного в него силового щита. Кустарные самоделки затараторили, но злая сталь пуль плющилась о непреодолимую преграду.

И Дим выстрелил. Бронебойно-зажигательный патрон «Карателя» заревел реактивным двигателем, покидая встроенный в протез ствол, обдавая лицо порывами горячего воздуха. Снаряд нашёл свою жертву. Вернее, жертв. Непростой сердечник прошил насквозь и того, с имплантатом во все лицо, и стоящего рядом напарника. Третий преступник осел задницей на землю. После того, как снаряд «пощупал» гопарей, он угодил в контейнер с мусором, чадящим в моросящее небо.

Вот и славно. Дим успокоился, свернул «прожорливый» энергощит и твердой ногой наступил на полы пальто сорванца, что привел его на убой. Кошелек, который он бросил тому, что сейчас лежал в полусотне шагов, не жалко, там пара энерго мелочью. А вот кожаную мошну работы дядьки Мирта, которую умыкнул Рууз, Диму показалось слишком жирно оставлять какому-то мелкому оборвышу.

Правой рукой он сгреб сопливого попрошайку за шиворот и потянул, было, на себя, как мальчишка обернулся, вскидывая руку. Последнее что увидел Дим – кусок железной банки с распылителем, что через секунду плюнул в лицо уксусной кислотой и Дим взревел чувствуя что закипают глаза!

Дим вскрикнул, зажимая обожженные глаза целой рукой. Он услышал удаляющиеся шаги мелкого ублюдка и на слухвысадил второй бронебойный патрон. Попал или нет – он не знал, но сейчас это ему все равно бы не помогло. А потому, стащив с себя тонкую ветровку, Дим прижал её к лицу, стараясь стерпеть накатывающую боль и унять кровотечение.

Как быстро пришла подмога, Дим не понял. Вместе со зрением он потерял и доступ к нейроинтерфейсу, а потому ориентироваться он мог только по собственным ощущениям. Он успел замерзнуть, но не успел истечь кровью, хотя чувствовал, что его недавно новое пальто успело насквозь пропитаться. Несколько раз он ощущал горячий шершавый язык, слизывающий с щеки кровь, но стоило ему пошевелиться, как дворовая псина отбегала, не решаясь обгладывать еще живого человека.

Он не терял сознания до самого момента проведенния первой операции. Держал себя до последнего, но бороться с седативным эффектом наркоза оказалось выше его сил, а потому сладкое безболезненное забытье он воспринял как благо. После операции зрение не вернулось, но его состояние сочли удовлетворительным для беседы с представителем Претората.

Исповедник поинтересовался, имеет ли гость доминиона незарегистрированное оружие и как у Дима получилось отбиться от нападавших. Сознание еще и не обрело окончательную ясность, но его вполне хватало, чтобы не свидетельствовать против себя. Дим пожал плечами. Хотя внутри все клокотало от воспоминаний пережитого, он рассказал то что придумал заранее, мол увидел в переулке потасовку, не успел убраться подальше, за что ему брызнули в лицо, лишив зрения. Дальше он слышал лишь топот ног и выстрелы, так что, кто его спас, осталось загадкой.

Про протез «с сюрпризом», а уж тем более про то, что произошло на самом деле, Дим рассказывать не собирался. За незарегистрированный переделанный под боевой имплантат со снарядами от «Карателя» Ремесленнику грозит срок в Трудовом КУБе, где придётся трудом искупить собственную вину. За двойное убийство же срок не накинут, но гемороя прибавится, это – факт. Все-таки убитые были Убогими, или как их назвал Исповедник – асоциальные элементы.

Поэтому Дим кивнул и изложил свою басню, которую придумал на ходу. Дим не видел выражение лица представителя Претората, к тому же не мог отвести взгляд по причине отсутствия необходимого органа. Но не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понимать: городовой ему не верит. Хотя, верит или не верит, какая разница? За отсутствием других свидетелей или камер наблюдения Исповеднику придется записать его слова как единственную и истинную версию. Слово Мастера, как здесь именовали Ремесленников, это слово Мастера.

Городовой записал слова Дима, а затем сообщил о том, что оставил на его тумбочке визитку с его айди в Системе и пасс-кодом для связи. На прощанье Исповедник похлопал слепого Дима по плечу, сообщив, что если у гостя доминиона появятся новые мысли или ему понадобится помощь, то он поможет, стоит только обратиться.

После того как за Городовым закрылась дверь, Дима посетил доктор Альф Келерд. Док нанес визит, чтобы сообщить о сложившейся ситуации, нежели справиться о здоровье пациента. После инцидента Дима, как лицо имеющее статус Ремесленника, доставили в медицинский куб КиберДжет.

У корпорации имелся договор с доминионом на оказание «Гарантированных медицинских услуг лицам с повышенной социальной значимостью». Базовая страховка Ремесленника, или как их тут звали – Мастера, покрывала лишь операцию. Имплант Мастера должны приобретать самостоятельно, ориентируясь на личные задачи и кошелек. Дим хмыкнул, услышав такие новости. Кровью не дали истечь и ладно.

С пропажей интерфейса все оказалось просто. Нейроимплант проецировал информацию на глазное дно, а поскольку Дим лишился органа зрения, то соответственно не мог контактировать с интерфейсом. Уже здесь, в медицинском кубе корпорации, занимающийся имплантатами, когда удалось подтвердить личность поступившего, была проведена операция. Но спасать фактически было нечего, а потому Диму на место глазных яблок были установлены стандартные оптические разъемы.