Блаунт был так пьян, что не сразу это заметил. До него не дошло даже то, что немой ему не отвечает. Он озирался по сторонам; рот у него был открыт, глаза бессмысленно выпучены. На лбу вздулась вена, он сердито заколотил кулаками по столу. Да, так дальше продолжаться не может.

– Подите-ка сюда, – добродушно позвал Биф. – Ваш приятель ушел.

Но Блаунт все еще разыскивал взглядом Сингера. За все время он еще ни разу не был так мертвецки пьян. Вид его не предвещал ничего доброго.

– У меня тут для вас кое-что есть, и я хотел бы с вами поговорить, – улещивал его Биф.

Блаунт кое-как поднялся из-за столика и широким шагом, враскачку вышел на улицу.

Биф прислонился к стене. Туда-сюда, туда-сюда… В конце концов, какое ему дело? В ресторане было очень пусто и тихо. Минуты тянулись медленно. Он устало уронил голову на грудь. В зале постепенно воцарился покой. Стойка, лица, кабинки и столики, радио в углу, жужжащие вентиляторы на потолке – все это словно замерло и становилось призрачным, неподвижным.

Он, вероятно, задремал. Кто-то тряс его за локоть. Наконец он очнулся и поднял голову – чего от него хотят? Перед ним в колпаке и длинном белом переднике стоял негр Вилли – он работал у него на кухне. Негр заикался от волнения и с трудом выговаривал слова:

– А он как стал б-б-б-бить кулаком по к-к-кирпичной стене…

– Ты о ком?

– Да там, в переулочке… через д-д-два дома от нас…

Биф выпрямился и поправил галстук.

– Что?

– Они собираются сюда его нести, вот-вот ввалятся…

– Вилли, – терпеливо сказал Биф, – начни с самого начала и объясни толком, в чем дело.

– Да этот белый коротышка, с ус-с-сами…

– Ну да, мистер Блаунт.

– Я и не видел, с чего поднялся крик-шум. Стою у черного хода и слышу, там какая-то свалка. Похоже, в переулке большая драка идет. Я п-п-п-побежал поглядеть. Вижу, этот белый вконец спятил, рассвирепел, как кабан. Бодает кирпичную стену, молотит по ней кулаками. Ругается. Сроду не видел, чтобы белый так дрался. И с кем? Со стенкой. Да ведь мог запросто себе расшибить башку. Но тут на шум подошли еще двое белых. Стали и смотрят…

– Ну, а потом?

– Да… и потом этот немой джентльмен… ну, он еще держит руки в карманах… тут вот сидит…

– Мистер Сингер?

– Он тоже подошел и встал рядом – поглядеть, в чем дело. А мистер Б-б-блаунт увидел его да опять как закричит, как заговорит! И вдруг ни с того ни с сего хлоп на землю. Может, и вправду раскроил себе голову. Подошел п-п-полицейский, а кто-то ему возьми да скажи, что мистер Блаунт проживает здесь…

Биф наклонил голову и мысленно привел в последовательность то, что услышал. Он задумчиво потер кончик носа.

– Вот-вот сюда ввалятся, – продолжал Вилли. Потом подошел к двери и выглянул на улицу. – Глядите, идут! А его волоком тащат.

Десяток зевак и полицейский разом пытались протиснуться в ресторан. Снаружи стояли две проститутки и заглядывали в окна. Смешно: стоит чему-нибудь случиться – и вдруг неизвестно откуда собирается пропасть народу.

– Нечего зря поднимать суматоху, – сказал Биф. Он поглядел на полицейского, который поддерживал пьяного. – Остальным я советовал бы разойтись.

Полицейский усадил пьяного на стул и выпроводил зевак на улицу. Потом он обратился к Бифу:

– Мне сказали, что он живет у вас.

– Нет. Но мог бы и жить.

– Хотите, чтобы я его забрал?

Биф рассудил:

– Сегодня он больше скандалить не будет. Конечно, отвечать я за него не хочу, но, по-моему, он утихомирится.

– Ладно. Я еще загляну перед концом дежурства.

Биф, Сингер и Джейк Блаунт остались втроем. Впервые с тех пор, как привели Блаунта, Биф мог его по-настоящему разглядеть. Он, по-видимому, сильно разбил себе челюсть. Блаунт привалился к столу, прикрыв ручищей рот и раскачиваясь. На голове была ссадина, с виска текла кровь. Суставы на пальцах были ободраны, и весь он был так грязен, словно его выволокли за шиворот из канавы. Из него как будто выпустили воздух. По другую сторону столика сидел немой и внимательно смотрел на него серыми глазами.

Тут Биф увидел, что челюсть у Блаунта вовсе не разбита, а рот он прикрывает потому, что у него дрожат губы. По его грязному лицу катились слезы. Он искоса поглядывал на Бифа и Сингера, сердясь, что они видят, как он плачет. Им стало неловко. Встретясь взглядом с немым, Биф пожал плечами и поднял брови, словно спрашивая: что делать? Сингер только склонил голову набок.

Биф был в растерянности. Он перебирал в уме, что бы ему предпринять. Пока он раздумывал, немой что-то начал писать на оборотной стороне меню: