После этого на кухню одновременно примчались Луиза и Анжелика, скорее усевшись за стол и налив себе чаю, и только потом появился всё ещё взлохмаченный Эрик, жалуясь, что в этом доме одна ванная комната. Однако большие тонкие блинчики с вареньем подняли его настроение до небес.

Друзья спокойно пообедали вместе с Агафьей Афанасьевной, тихонько что-то обсуждая между собой и слушая шутки старушки. Оксилия и Эрик незамедлительно просили добавки и продолжали уплетать еду за обе щёки. Луиза, которой очень помогла мазь Агафьи Афанасьевны и у которой больше не болели раны на спине, хохотала с друзей, решивших поспорить, кто больше съест. Анжелика сделала ставку на подругу, в то время как Луиза поддерживала Эрика, и только Джон молча ожидал окончания. В итоге блины закончились, и однозначного победителя так и не вычислили.

— Я съела десять! — настаивала Оксилия. — Намного больше!

— А я съел одиннадцать! — кричал Эрик.

— Неправда! Ты не съел и девяти! Я раньше тебя села за стол!

— А я быстрее вышел из ванной! — нашёлся что сказать Эрик. — Что ты там делала так долго?

— Не твоего мужского ума дело! — недовольно бросила Оксилия и уткнулась в кружку вкусного чая, отпивая и следя за рыжим.

Анжелика и Луиза после завтрака поспешили помочь Агафье Афанасьевне прибрать со стола, а затем в дверь кто-то позвонил. Ребята тревожно переглянулись и воззрились на старушку. Та только спокойно улыбнулась.

— Не волнуйтесь. У нас гости. Они пришли поговорить.

— Они? — одновременно спросили Луиза, Оксилия и Джон.

— Сейчас всё узнаете, — только сказала старушка и медленно зашагала к входной двери.

Ребята многозначительно переглянулись и в нетерпении ожидали, гадая, кого там принесла нелёгкая. Через некоторое время до них донеслось несколько голосов, в том числе добродушный голос Агафьи Афанасьевны, сказавшей, что подростки ожидали на кухне.

Как только на пороге предстала высокая фигура, ребята обомлели. Перед ними возвышалась статная женщина в красн0-тёмных длинных одеждах и с заплетёнными чёрными, как небо без звёзд, волосами, которые удерживали китайские палочки. Японка воззрилась на подростков с удивительной заботой и строгостью в одном проникновенном взгляде. Её глубокие тёмно-синие, почти чёрные глаза смотрели неотрывно на юных хранителей стихий и словно бы видели всю их жизнь с самого начала и до сего момента. Незнакомка грациозно подошла и села на самый обыкновенный стул, не изменяя себе в невероятно прямой осанке.

Она пришла не одна. Рядом с ней также элегантно и грациозно присела на свободный стул девушка с короткими волосами, в чёрной кожанке и таком же цвете плотными легенсами с ботинками, гордо глянув на ребят сверху вниз узкими, как у азиатов, глазами, подчёркнутыми толстыми стрелками.

Оксилия, Луиза и Анжелика в немом изумлении смотрели на пришедшую Мэйуми Мотидзуку, боясь проронить хоть слово и не веря собственным глазам. Джон и Эрик не разделяли с ними шок. Агафья Афанасьевна присела на стоящий в комнате диван, ничего не говоря.

Женщина дружелюбно улыбнулась, разогнав прочь появившуюся гнетущую атмосферу.

— Меня зовут Мэйуми Мотидзука, — представилась она и дополнила, глазами указывая на девушек: — Но вы и так меня узнали, я полагаю. — Те молча одновременно кивнули. — А это моя дочь Джун. Она всегда и во всём помогает мне.

— Очень приятно познакомиться, — едва заметно кивнула девушка, не скрывая очень сильный акцент и оглядев каждого по очереди. На Джоне она невольно задержала взгляд на секунду-другую.

— Простите за столь раннее вторжение, но в дальнейшем я буду очень занята, а вы собираетесь уйти по своим делам, и мне не хочется вас задерживать, — продолжила Мэйуми Мотидзука. — Я лишь хочу поговорить с вами, если вы позволите.

— Конечно, — нервно облизнув губы, произнесла Луиза, а Оксилия и вовсе уже накрутила на палец прядь своих волос.

— Прошу, не пугайтесь моих слов, — тихо попросила женщина и положила руку на стол ладонью вверх. — Положите каждый по очереди свою руку на мою.

Луиза сидела ближе всех к Мэйуми, и потому ей пришлось первой положить руку на ледяную ладонь женщины, испуганно сжавшись в плечах.

— Хранитель воздуха, — тихо проговорила японка, и у ребят глаза чуть ли не полезли на лоб. — Какая сильная энергия. Целеустремлённая, быстрая, терпеливая, ответственная, но при этом несдержанная, необдуманная, опасная. И… — Женщина неожиданно заинтересованно повернулась к Луизе торсом, даже слегка прищурилась, вглядываясь в самую глубину голубых глаз девушки, словно видела нечто необъяснимое и потому удивительное, — … свободная. Все твои мысли и действия — только твои. Ты живая, как никто другой. Поразительно.

Луиза непонимающе пожала плечами, не смея что-либо говорить.

— Что это значит? — вместо неё спросила Оксилия, тоже не понимая происходящего. — Конечно, она живая.

Мэйуми позволила Луизе убрать руку и повернулась к вздрогнувшей Оксилии, молча попросив положить её руку на свою. Девушка, на миг засомневавшись, послушалась женщины, ощутив жуткий холод и необъяснимую великую силу.

— М-м, — протянула, слегка улыбаясь, Мэйуми. — Прекрасные черты истинного хранителя земли, но с большим количеством спешки и храбрости, граничащей с безумством. Собственная воля, полная свобода. Удивительно. — Мэйуми убрала свою руку, задумчиво оглядев оставшихся, и продолжила: — Я чувствую, что вы все свободны и сильны духом. Истинные хранители воды, огня и, разумеется, льда. — Эрик от этих слов удовлетворенно выпрямился, чувствуя себя как никогда хорошо. — Сплочённая команда, но не полная.