Глубоко вдохнув, я обернулась к окну, сразу же наткнувшись взглядом на Кэннираста.

Пройдя к нему, я села на пол, как раз напротив него, после чего с надеждой спросила:

— Ты ведь слышишь меня?

Он вздрогнул, а открыв уставшие глаза, с неверием уставился на меня.

— Если видишь и слышишь, просто моргни. — попросила я и он согласно моргнул. — Ты слышал всё, что я говорила?

Он вновь кивнул, а я почувствовала рядом Тааса, который стал рядом со мной, тем самым показывая, что время заканчивается.

— Скажешь им это? — спросила я и мужчина едва заметно кивнул. — Спасибо. И… прошу, сделай всё, чтоб с мальчишками всё было хорошо. Ты ведь тоже полюбил их.

— Да. — едва слышно выдохнул он. — Когда ты вернешься?

— Не знаю. — пожала плечами я. — Таас говорит, что скоро.

— Я скажу им. — очень тихо, практически одними губами, произнес он. — А тебе уже пора.

Сразу после его слов, демиург протянул мне ладонь и взмахом второй руки распахнул створки большого окна и морозный воздух вмиг заполнил комнату.

Вложив свою руку в ладонь Тааса, я улыбнулась и ещё раз посмотрела на своих малышей.

— Я так не хочу, чтоб они плакали. — тихо выдохнула я. — Кэннираст, скажи, что я скоро вернусь.

— Хорошо. — кивнул он.

Уже когда Таас потянул меня за собой, я услышала вопрос Чартэ:

— Кто открыл окно?

— Она ушла. — проговорил дракон.

— Всё, тебе нельзя большего видеть или слышать. — бросил демиург, с силой забирая меня. — Тебе и так больно.

А затем яркая вспышка и темнота.

У всех смерть наступает по-разному, у меня же так.

Интересно, смогу ли я жить новой жизнью, помня прошлую?

— Не сможешь. — тихий ответ Тааса. — Никто не сможет. Поэтому воспоминания и убирают. Но тебе придется с этим справиться.

Спустя семь месяцев в одной семье герцогов Эллрай, которые принадлежали к расе ангелов разрушения, родилась четвертая дочь.

Что удивило всех, так это необычная внешность девочки. Необычной она была как раз потому, что ни у кого из данной семьи не было подобного цвета глаз и волос.

Герцоги и их дети имели каштановый или рыжий цвет волос и карие глаза, поэтому так удивительно было то, что малышка родилась с белоснежными волосами и большими синими глазами.

Но, несмотря на это, герцог не стал кричать жене, что ребенок не его. Им очень нравилась дочь, которой всё давалось очень легко.

И как раз поэтому её невзлюбили три старшие сестры, а вот двоим братьям девочка нравилась.

Вот только ещё никто не видел, чтоб Лео — назвали девочку в честь погибшей правительницы северного континента — улыбалась.

Старшие братья — Ром и Дэро часто прибегали ночью, когда она плакала от снившихся кошмаров.

Мальчики не знали, как успокоить маленькую сестру, поэтому всегда ложились по бокам от малышки и вскоре она успокаивалась и следующую часть ночи спали они втроем.

Эсса и Мирэн Эллрай, как звали родителей ребят, только умилялись дружбой детей, но глядя на реакцию старших дочерей только тяжело вздыхали и разводили руками.

Как раз эта дружба и повлияла на то, что Лео начала изучать боевое искусство вместе с братьями. Вот они и стали первыми и единственными, кто видел улыбку сестры. Только с ними она улыбалась.

Когда Леонардо исполнилось шестнадцать звезд, она уже отлично дралась на ровне с братьями и с ними же придумывала как сплавить надоедливых женихов.

Уже к этому времени старшие сестры — Эрай, Мива, Тэарш — привыкли к первенству младшей сестры и не обращали на неё, как и на братьев, какого-либо внимания.

Да и не нужно оно было им.

***

Спустя два года…

— Ром, давай сюда! — крикнула я, вскинув руки к верху.

Каштановолосый братец нашел меня взглядом и запустил мне фаербол созданный с рыжего пламени.

Ухватив шар, я заметила как он изменил цвет на серый — все-таки моя магия имеет такой цвет — а затем мне пришлось быстро уворачиваться в сторону, дабы шар не забрал Дэро.

Вот только парень был очень быстрым, поэтому пришлось мгновенно ускориться, а после и вовсе запрыгнуть на дерево.

— Лео, давай! — весело крикнул Ром и я запустила фаербол в его сторону.

А меня как раз достал Дэро, пытаясь перехватить шар, но что-то пошло не так и мы полетели вниз.

— Ох… — приглушенный стон брата где-то недалеко от меня, после чего я слышу тихий шум листьев, а после и вопрос:-Лео… живая?