Но доктор Симонова лишь раздраженно нахмурилась.

— Я, кажется, не спрашивала вашего разрешения! Я иду с вами, и точка! Если угодно, на свой страх и риск. К тому же, поверьте, я могу вам пригодиться — у меня есть детектор, он может определить точное местонахождение… зверя. Вас же интересует не он, а тела людей? Если нам повезет, мы сможем пробраться в лаборатории, не потревожив… биологического образца.

— Ладно, как знаете, — поджав губы, сухо согласился Булавин. — Надеюсь, вы осознаете всю степень риска… хотя позвольте-ка, вы-то, как раз и осознаете её лучше всех!

Проигнорировав явную иронию в словах полковника, Симонова сухо кивнула и, бросив через плечо:

— Я сейчас, — исчезла в недрах лаборатории.

Вернулась учёная минут через пять, уже без лабораторного халата, зато с массивной металлической штуковиной со множеством рычажков и ручек в руках. Оглядев нарядившуюся в научный спец — костюм Симонову с ног до головы, Молот кивком головы приказал отряду построиться, и они двинулись в путь.

— Командир, — поравнявшись с Булавиным, тихо заговорила Руся, так, чтобы её слова не услышала шедшая в конце колонны Симонова. — Мы там с ребятами немного поболтали с людьми… Интересная вырисовывается картина. Как я поняла, почти никто не знает правды о том, что здесь происходит. Люди рассказывают свои версии, причём, по большей части, значительно отличающиеся друг от друга. Кто-то говорит, что из лаборатории сбежали подопытные животные, кто-то — что вообще инопланетяне. В едином мнении они сошлись только по одному вопросу: второго апреля капитан объявил общую тревогу и приказал всем собраться в лабораториях минус первого уровня. Но приказу подчинились далеко не все — многие остались пережидать опасность, запершись в своих каютах. Как я поняла, это сделали те, кто потерял веру в руководство станции и кто хоть немного знал о реальном положении дел. И с тех пор, как они тут заперлись, капитан и Томас Дантон пичкают их уверениями, что скоро всё будет хорошо, и все смогут вернуться домой. Когда и почему всё станет «хорошо», они не объясняют, но потерявшие надежду люди хотят верить. И это ещё не всё. Ко мне подошёл Мартин Лэй, тот самый человек из переписки. Он сказал, что его друг, Джон Симмонс, вроде бы, сумел разузнать, что тут происходит,… он был как раз из тех, кто не верил больше руководству станции, а потому не «эвакуировался» в лаборатории. Мартин рассказал, что Джон последнюю неделю перед тем, как всё это случилось, не покидал своей каюты. Его подружка, Лида Смирнова, кстати сказать, одна из тех, о чьей судьбе нас направили узнать, рассказала ему, что Джон боялся какого-то монстра. Мол, у учёных из-под контроля вырвалось чудовище, и оно бродит по станции и убивает всех… Я не знаю, сколько тут правды, но…

Девушка развела руками, выразительно покачав головой.

— Понятно, — и Булавин, под внимательным взглядом Татьяны Сергеевны, коротко поведал отряду о состоявшемся на складе разговоре.

— Подкупить нас вздумали? — хмыкнул на это Медведь. — Не на тех напали!

— Татьяна Сергеевна? — с любопытством покосившись на учёную, поинтересовался Скворешня. — А вам-то это зачем?

— Не понимаю, о чём вы, — поправив на носу очку, нахмурилась Симонова.

— Зачем вы покрываете Дантона? Почему ОН не хочет нам ничего рассказывать, понятно — за всё, что произошло на станции, ответственность будет нести руководство «СпейсКорп», и он сам в первую очередь. Но вам-то зачем его покрывать? Сейчас мы проверим лаборатории, потом вернемся на мостик и пошлем оттуда сигнал на Землю, чтобы они прислали за нами челнок. Мы заберем вас и всех остальных людей на Землю, и всё кончится. Вам в любом случае придётся давать показания. Не здесь, так на Земле. Поверьте, гибель трехсот двадцати человек не сойдет с рук даже «СпейсКорп»…

— Нет! — горячо перебила лейтенанта учёная. — Мы не можем сейчас улететь!

— Почему? — откликнулся из конца колонны Горилыч. — Неужели этот Дантон так вас запугал?

— Или купил? — мрачно изрек Сверчок.

Симонова прикусила губу.

— Вы не понимаете… — наконец, покачав головой, ответила она, пока отряд медленно продвигался к лифту. — Если мы улетим сейчас, то гибель всех этих людей окажется напрасной! Эксперимент долженбытьзавершен! Потому я и иду с вами… Дантону не удалось убедить вас подождать хотя бы ещё неделю, чтобы дать нам возможность… самостоятельно разрешить ситуацию. Значит, я сделаю всё, чтобы закончит эксперимент сейчас. Вы не понимаете одного — зверь невероятно опасен!..

— Так расскажите, с чем нам предстоит иметь дело…

— Если бы вы согласились подождать, то мы могли бы застать его в состоянии гибернации!.. — не обращая внимания на слова Булавина, закончила фразу доктор Симонова.

— Татьяна Сергеевна, — немного помолчав, заметил Молот, когда отряд, наконец, добрался до ведущего на уровень «1-В» лифта. — Я привык доверять своей интуиции, и сейчас она подсказывает мне, что ждать нельзя, иначе будет только хуже. Я не знаю, что у вас тут происходит, но, поверьте, я это выясню, с вашей помощью или без!

Космическая станция «СпейсКорп»

Сектор «1-В»

28 апреля 2089.

7 часа 15 минут

Так как лифты в лабораториях по приказу вице-президента Дантона были заблокированы, поднявшись наверх, они снова оказались в жилом отсеке. Миновав его, отряд приблизился к пролому в шлюзовой двери сектора «-1-В». Булавин обвел бойцов взглядом и жестами отдал им несколько команд. Выстроившись в две колонны, они нырнули во тьму за проломом.

Включив прибор ночного видения, Молот скользнул взглядом по черным кровавым дорожкам и повел команду к шестой лаборатории. Татьяна Сергеевна, не отставая, следовала за ними.

— Я дам вам знать, если мой детектор засечет объект.

Не оборачиваясь на учёную, Булавин сосредоточенно кивнул и поднял большой палец.

Шаг за шагом исследуя комплекс, отряд осторожно продвигался вперед. Узнать лаборатории было невозможно — всюду валялась куски искореженной, буквально разорванной мебели, осколки стекол и медицинские инструменты.

Когда распахнулись двери третьей лаборатории, отряд ненадолго замер: вдоль стен порушенного помещения в относительном порядке стояли клетки с настежь распахнутыми дверцами, половина из которых была занята, но их обитатели не спешили покидать своих темниц. Приглядевшись, Булавин понял, что все животные мертвы. Крысы, кролики, собаки и даже несколько обезьян были задушены и аккуратно положены обратно в клетки.

Татьяна Сергеевна, видимо, впервые оказавшаяся тут после катастрофы, сосредоточенно водила по сторонам небольшой видео камерой, приспособленной для съемки в инфракрасном свете.