Только боящиеся жить стараются изгнать болезнь любви из своей головы, что ничто иное, как стремление ограничить рамки собственной жизнедеятельности, как можно меньше в жизни делать и ощущать. У подобных людей на это уходит всё время, потому что отпихиваться от жизни – это пытаться вычерпать всю воду из океана. Мудрость заключается не в противостоянии любви силами своего ума, а в глубоком её понимании, то есть в глубоком понимании себя, в том числе и в состоянии любви. Когда человек хорошо понимает, как он болеет, он может в зависимости от своих желаний вылечиться, заболеть сильнее, заболеть по-другому, или предоставить болезни развиваться своим чередом, однако, не опасаясь этого.

Март 1983 г.

Тонкий луч заката плыл меж облаков…

Тонкий луч заката плыл меж облаков,

Гор вершины скрасив позолотой,

Нежно освещал он танец двух орлов,

Танец их любви, открытой и высокой.

Стройные две тени облака пронзали

В свете угасающего дня,

Горы лес и степи молча им внимали,

Радость их почтительно храня.

Счастливы, беспечны два орла парят,

Розовое небо рассекая,

А в кустах в винтовку досылал заряд

Молодой охотник, жертву выбирая.

Выстрел прогремел, и на орла взглянула,

Крылья опустила и нырнула вниз,

А орёл заметил, где винтовки дуло,

Взмыл он над тем местом в облачную высь.

Ждать желанной смерти долго не заставил

Молодой стрелок влюблённого орла,

Пулю в грудь страдальцу твёрдо он направил,

Так счастливых пара смерть свою нашла.

Юноша, к погибшим птицам подобравшись,

Вырвал у орла кровавое перо,

Пред своею дамой на коленку ставши,

Просит вставить в шляпку дар из рук его.

«И в самых пустых головах любовь нередко преострые выдумки рождает».

Козьма Прутков

Любая жизнь объективно оказывает влияние на мир, в котором родилась и бьётся. С одной стороны, она оставляет в мире след, он начинается с её появлением и пропадает с её смертью. След может быть глубокий или мелкий, яркий или чуть заметный, прямой или извилистый, особенный или банальный, грязный или красивый. Но он всегда есть и составляет часть мира. Он виден полностью только тогда, когда оказывается в прошлом, когда на него можно взглянуть с верхней ступеньки временной лестницы. И вид его меняется с каждой новой ступенькой. Так жизнь влияет на формирование прошлого мира.

С другой стороны, в срок, отпущенный каждой жизни, она варится в котле сложного супа, который есть текущим состоянием мира. Конечно, большая часть объёма мира ей недоступна вообще, ещё более узкой является её непосредственная среда обитания, и уж совсем ничтожной та часть мира, на которую жизнь может как-то воздействовать и с которой она непрерывно находится в контакте. Тут она влияет на все другие жизни, более короткие или долгие, существующие одновременно с ней. Жизнь определяет в меру своих возможностей другие жизни, как правило, сама порождает другие, и не обязательно себе подобные, отбрасывая тем самым свою тень на множество следов, которые останутся в теле прошлого мира. Она влияет на течение жизней рядом с ней, на течение будущих жизней, на то, как будут выглядеть ушедшие в прошлое жизненные отпечатки в восприятии настоящих и будущих носителей жизни. В этом смысле каждая жизнь вечна.

Июль 1983 г.

Так бывает

Он был большим камнем когда-то,

Стоял на стремнине один

Над гладью воды синеватой,

Единый реки властелин.

И волны речные ласкали,

Давая покой его силе,

Тот камень, но жизнь забирали

И силу тихонько точили.

………………………

Другие пришли великаны

И правят на этой реке,

А маленький сточенный камень

Забыт на прибрежном песке.

«Жизнь – нелепая суета. Она похожа на закваску, которая бродит минуты, часы, годы или столетия, но рано или поздно перестаёт бродить. Большие пожирают малых, чтобы поддержать своё брожение, сильные пожирают слабых, чтобы сохранить свою силу. Кому везёт, тот ест больше и бродит дольше других – вот и всё».

Волк Ларсен.

Пред смертью вольно или невольно, спокойно и размеренно или судорожно, человек мысленно обращается к своему прошлому. В этот момент равное внимание уделяется всему сделанному и не сделанному, хорошему и плохому, пережитому и обойдённому стороной. Происходит моментальная, а у кого-то специально длительная оценка своего жизненного пути. Многие хотят избежать такого оценивания, стараются перед тем как уйти из мира прогнать эти мысли из сознания. Но этого никогда не удаётся сделать. И хотя бесполезно пытаться что-то поправить за последние минуты, почти все в отчаянии делают такую попытку – криком откровения, мольбой покаяния, лепетом раскаяния, или мало ли ещё какой конвульсией. Надежды при этом связываются с тем, что наиболее полно в памяти людей откладывается последнее впечатление, и это верно. Поэтому понятно желание в последний момент свои жизненные деяния подкрасить. Однако, проблема в том, что никто обычно тебя уже не слушает, а зачастую вокруг просто уже нет слушателей. В театре тоже многие выходят, не дожидаясь окончания спектакля, по разным причинам. Особенно если спектакль был плохой.

На пороге смерти возникают разного вида защитные реакции, одна из которых проявляется в подчёркнутых жестах. Абсолютное большинство их рефлекторные, как бы попавшиеся под руку, поэтому часто далеко не к месту. Умение избежать глупых, а главное бесполезных истерических проявлений выглядит более благородно. Человек, перед смертью рвущий на своей груди тельняшку перед глазами своих врагов, вызывает смутное ощущение, что он неудачник. Так вот – оно не смутное.

Перед смертью

Улыбаюсь я волчьей усмешкой врагу,