После захвата железнодорожной станции Тихорецкой генерал А.И. Деникин 3 июля 1918 года на фронте протяженностью 140 километров двинул свои войска по трем расходящимся направлениям. Его боевые отряды численностью около десяти тысяч человек были направлены на правый фланг, чтобы захватить станцию Кущевка и разбить там самую опасную Западную группировку войск Красной армии Северного Кавказа под командованием И.Л. Сорокина численностью 30 тысяч бойцов.

Иван Лукич Сорокин, командующий войсками Западной группировки Красной армии Северного Кавказа на Ростовском участке фронта, после кровопролитных боев за железнодорожную станцию Кущевку понял, что здесь деникинцы приготовили ему ловушку, поэтому постарался вовремя выйти из угрожающего белогвардейского окружения. Однако отдельные части побросали свои обозы и военные склады и, спасаясь от неминуемой смерти, панически бежали кто куда. Тогда И.Л. Сорокину путем многочисленных расстрелов удалось не только вывести оставшуюся часть войск из окружения, приостановить их позорное бегство, но и сосредоточить ее для удара на правом фланге противника и даже зайти в тыл тем белогвардейским добровольческим частям, которые уже двигались в сторону Екатеринодара. Эта затея Сорокину не удалась и принесла еще больше потерь в его войсках.

На левый фланг для захвата железнодорожной станции Кавказская была брошена дивизия генерала Александра Александровича Боровского численностью около четырех тысяч человек.

А прямо на Екатеринодар пошла дивизия численностью три тысячи человек под командованием полковника Михаила Гордеевича Дроздовского. В это время в его дивизии из восьми конных полков шесть составляли кубанцы.

Таманская группировка войск Красной армии Северного Кавказа под непосредственным командованием И.И. Матвеева численностью 40 тысяч бойцов, таким образом, оказалась отрезана от Екатеринодара, поэтому участие в его защите принять не смогла.

7 августа 1918 года недалеко от станции Выселки произошла решающая битва. Красные зашли в тыл частям М.Г. Дроздовского.

Взрыв взаимной ненависти смел все рамки человечности. С той и другой стороны беспощадно вырезались целые отряды, обозы, населенные пункты. Резали врагов, невзирая на пол и возраст. Тем более что на Кубани в большинстве своем царило безвластие, так что каждый отряд, каждая станица, каждый командир то ли белый, то ли красный были сами себе начальниками.

В этой схватке казалось, что еще одно усилие – и белогвардейцы будут уничтожены. В 14 часов воодушевленная близкой победой Западная армия под командованием И.Л. Сорокина обрушилась по всему фронту на белогвардейских добровольцев. Но дроздовцы встали насмерть. Они ответили контратакой и в отчаянной штыковой схватке успешно перебили первую волну наступающих красных. Их следующие цепи смешались, дрогнули. И в это время по ним с разных сторон ударили Деникинские воинские части. С севера подошел корниловский полк и полк кавалерии, с юга конница Эрдели с бронепоездами. Западная армия И.Л. Сорокина очутилась в ловушке и заметалась. Ее беспорядочные обезумевшие толпы, как стадо баранов, преследуемое разъяренными голодными волками, в панике побежали в сторону Екатеринодара. Их преследовали и без особого труда добивали казаки из конницы генерала Эрдели. К вечеру Западная армия красных под командованием И.Л. Сорокина перестала существовать.

Кавнарский кавалерийский полк генерал Деникин кинул на подмогу дивизии под командованием полковника Михаила Гордеевича Дроздовского, которая, истекая кровью, изрядно поредела, но продолжала мужественно сражаться на подступах к Екатеринодару.

Командиры советских войск Иван Лукич Сорокин и Епифан Ивович Ковтюх, которые плохо организовали оборону Екатеринодара, но попытались на подступах к городу взять наступающие белогвардейские части в клещи. Для войск генерала Деникина, в свою очередь, сложилось чрезвычайно тяжелое положение. Жестокие, кровопролитные бои длились 10 дней.

Белогвардейцы, чувствуя свою обреченность, из последних сил сражались на этом участке фронта и были на грани поражения. Но в Деникинской армии был порыв, сознание правоты своего дела, уверенность в своей силе и надежда на будущее любимой России. Белая армия, закаленная, спаянная железной дисциплиной, пройдя жестокие испытания, все же сломила сопротивление красных, оборонявших город, и стала развивать успешное наступление на Екатеринодар.

Достойную оборону Екатеринодара красным в дальнейшем организовать так и не удалось, потому что они были плохо вооружены и слабо организованы. Их части выходили на позиции, но при виде белогвардейцев обращались в бегство. Победа белой гвардии над войсками Красной армии Северного Кавказа под Тихорецкой и в боях за железнодорожную станцию Кущевку принесла белогвардейцам не только моральный и материальный, но и серьезный стратегический выигрыш. Ценой больших потерь белогвардейцы добились своего. В результате блестяще проведенных ими боевых операций на всех фронтах Северного Кавказа сложилась такая обстановка, что все группировки Красной армии Северного Кавказа на Кубани – Западная, Таманская, Екатеринодарская, Армавирская – оказались отрезанными друг от друга и потеряли связь между собой.

Группировка Красной армии Северного Кавказа численностью около ста тысяч бойцов, которая находилась в Екатеринодаре, ударила по наступавшей на город дивизии под командованием полковника Михаила Гордеевича Дроздовского численностью три тысячи человек и по Кавнарскому кавалерийскому полку. У добровольцев были лишь двадцать одно орудие и два броневика. В распоряжении красных имелось свыше сотни орудий, большое количество пулеметов, артиллерийских снарядов, ружейных патронов. Но советские войска были плохо организованы, а их командный состав вел жестокую борьбу с гражданской властью и между собой.

В начале августа 1918 года передовые части Добровольческой армии, которые участвовали в штурме города, с боем ворвались в Екатеринодар.

В городе началась несусветная паника. Из Екатеринодара, спасаясь бегством, стали уходить десятки тысяч красноармейцев, коммунистов и беженцев. Создалось впечатление, что части Красной армии Северного Кавказа окончательно и бесповоротно деморализованы.

В тот же день в Пятигорске на заседании ВЦИК К.И. Калнин, главнокомандующий войсками всей Красной армии Северного Кавказа, был снят с должности, и вместо него утвержден Иван Лукич Сорокин, на которого возлагались большие надежды.

Разве мог Пётр Корнеевич Богацков, молодой кубанский, безграмотный казак, в такой кровавой мясорубке и сущей неразберихе, осознать куда занесла его не чистая революционная сила!

По станице Кавнарской прополз интригующий слушок, что ровно через три дня, в ближайшую субботу, намечается экстренный казачий сход. Такое событие для станицы Кавнарской, которая находилась в глуши, на отшибе Черноморской губернии, считалось мероприятием из ряда вон выходящим, поэтому не на шутку перебудоражило станичных казаков.