Пирогов был задумчив весь ужин. Его мысли занимал этот странный студент. Он словно и не уходил из его комнаты в учебном общежитии. Вновь и вновь он возвращался к тому моменту, когда спрашивал не хочет ли тот спустить трусики, а потом полулежа на койки созерцал юного, красивого мастурбатора, словно сошедшего с гротеска Сальвадора…

Светлана заметила, что у Кати участилось дыхание. Девушка приоткрыла ротик, и облизывает бессознательно губы. Отец сидел ближе к ней, и Катя смотрела на него. Что происходит, Светлана не сразу поняла… Затем привстала и…

… Женщина встала, обошла стол. Подошла к мужу и дочери… Что?! Что происходит? Зачем? Евгений – что он сейчас?

Катя вышла из столовой… Светлана… должно быть, вложила всю свою силу в пощечину. Хлёстко, звонко. Даже хрустальные бокалы на столе звякнули.

– Что?! – вскрикнул Евгений, придя в себя, и посмотрел взглядом очнувшегося лунатика на жену.

– Это ты чего делаешь, тварь ты эдакая? – зло зашипела женщина; её била такая дрожь, что она ходила ходуном.

Евгений не понимая, только хлопал глазами.

– Ты о чем?

– Тебе мало твоих похождений с братцем? А?! Тонкая ты натура! Решил дочку совратить? Или хочешь семейный инцест? Конечно, вы же богема…

– Что ты говоришь такое? – аж вскочил перепуганный он.

– Я что говорю? – кричала женщина. – Ненавижу тебя после такого! При дочери… фу, гадость! И ты часто это с ней делаешь?

– Что?! – попятился Евгений, он ровным счетом ничего не понимал.

– Что? – истерические хихикнула Светлана. – То, что ты сейчас творил! Онанируешь… Сегодня решил и меня втянуть в эти игру, подонок?

– Ни… никаких игр нет! – стал, пятясь, оправдываться мужчина. – Я… я не хотел. Я не… не понимаю, как это произошло. Я не мог… Я сейчас пойду попрошу прощение..

– Не смей! – закричала женщина. – Не смей приближаться к моей дочери больше!

– Ты прости, Свет…

– Что?! Простить? – женщина схватила чашку со стола и метнула в мужа. Та ударилась о его голову. – Уходи, – зло процедила она, – уходи из моего дома…

– Пап, не уходи, – приоткрыв дверь, плача произнесла Катя.

– Иди в свою комнату, дура! – рыкнула на нее мать.

– Уходи, Жень, – уже спокойно сказала Светлана, глядя на дрожащего мужа. – Я чувствовала, что так будет…

– Чувствовала? – губы мужчины дрожали.

– Да… я еще тогда поняла, что добром это не кончится, когда ты хотел секс втроем… Я тогда и подумала, что ты на дочь намекаешь…

– Ты не поняла! – воскликнул Евгений. – Мне хотелось, чтобы с нами был еще мужчина… для… для тебя…

– Всё я поняла, – оборвала его Светлана. – Уходи…

…Евгений пришел в себя уже перед закрытой дверью собственной квартиры. В руках был бумажник с документами и банковскими картами, и небольшой суммой денег. На нем по прежнему был чапан на голое тело и в насмешку Светлана, перед тем как захлопнуть дверь, надела ему на голову малахай, подаренный когда-то художниками казахами…

Евгений решил поехать к брату. Он вызвал такси…

…дверь открыл какой-то паренек в сиреневых легинсах и голубом топики. На лице парня был неумелый макияж, как у проституток в советское время. Парень подозрительно оглядел «казаха» и спросил:

– Мужчина, вам кого?

– Я приехал к брату Даниилу, – нервно сказал Евгений. – Он дома?

– Да, Данишка принимает душ…

– Я войду?

– Заходите, мужчина…

Парень провел Евгения в комнату, где был столик со спиртными напитками и закусками, большая кровать с белой простыню, два дутых кресла и телевизор на стене.

– Присядьте, мужчина, я сейчас скажу Данише, что вы пришли…

Парень вышел… но быстро вернулся.

– Даниша сказал, чтобы вы подождали…– улыбаясь сказал парень. – Мы скоро…

Он снял топик и бросил на кровать. Потом и легинсы. Евгений отчего-то смущенно отвел глаза, увидев голого юношу. Тот хихикнул и вышел…

…ты чего? С маскарада? Или ты стал акыном казахской диаспоры? – захохотал Даниил в былых широкий трусах войдя через полчаса в комнату. Паренёк, обернутый большим полотенцем, прошел и лег на кровать; взял смартфон и стал ковыряться в нем.

– Типа того, – фыркнул Евгений, не вставая с кресла. – У меня проблемы, Дань. Нужно поговорить. Скажи своей соски, пусть выйдет…