Прибавим сюда упрямство: поставив себе цель, даже самую нереальную, подростки склонны идти к ней напролом, не считаясь ни с препятствиями, ни со здравым смыслом, и чаще всего заходят в полный тупик.

Прекрасно зная, что его герои и сами умеют попасть в смешное положение, Сотник и не старается помогать им в этом. Он просто выбирает героев соответствующего возраста и характера и находит дело для приложения их сил. А дальше все развивается само собой, в рамках предлагаемых обстоятельств: «Что будет, если…»

Что будет, если двое пионерских активистов — мальчишки с петушиными характерами — сойдутся не на пионерском сборе или ином «мероприятии», а в чистом поле, можно узнать из рассказа «Петухи».

Что будет, если активистам школьного краеведческого кружка, с жаром распекающим своих товарищей за неумение «азимут взять», придется пришивать пуговицы к собственным брюкам, видно из рассказа «Райкины „пленники“».

Что будет, если мальчишка, мечтающий о романтике, но не отличающийся отвагой, вздумает бежать на Север, рассказано в повести «Приключение не удалось».

Разумеется, речь пока только о каркасах соответствующих произведений. Чтобы на основе таких каркасов создать полнокровные рассказы и повести, надо еще немало потрудиться. Здесь-то и вступает в силу мастерство писателя! А иначе создавать юмористические книги по методу Юрия Сотника было бы слишком легко. (Тем более, что и сами сюжеты можно не придумывать, а брать из жизни, Сотник нередко так и делает.) Между тем, как посмотришь, никто из братьев-писателей Сотнику не подражает, не пытается писать в его манере. Стало быть, не так это просто — добиться, чтобы герои «сами себя осмеивали»…

Последние слова я заключил в кавычки не случайно. В отличие от большинства героев веселых детских книжек, герои Сотника не любят смеяться не только над собой (такого никто не любит), но даже и друг над другом. Смешными же они оказываются в результате рокового стечения обстоятельств (хотя и обусловленного их возрастом и характером).

…Погода внезапно испортилась, и профессору с женой пришлось вернуться с дачи. «Интересно, какой дурак оставил свет в ванной?» — пробурчал хозяин, входя в квартиру.

«Он резко дернул дверь ванной. Она была заперта! „Одну минутку… Я сейчас…“ — послышался голос. Дверь отворилась — за ней стоял торопливо одевавшийся мальчишка.

Можно только позавидовать выдержке профессора Грабова!

— Что ты здесь делаешь? — спокойно спросил он.

— Живу… — отвечал мальчишка.

— А почему именно здесь?

— Так…

И вдруг профессоршу осенило.

— Господи! Ираклий! — закричала она. — Да это же из двадцать второй квартиры. Ну, помнишь, он козла к себе в дом пустил?..»

Второй уже раз Леша Тучков выкидывает нечто невообразимое. Трудный ребенок? Неисправимый озорник? Не читавшие Сотника могут именно так и подумать. Но мы-то знаем историю с козлом, случившуюся в рассказе «Как я был самостоятельным». Озорством в той истории и не пахло. Огромный и злой козлище в комфортабельной московской квартире — это был прямо подвиг с Лешиной стороны! Да много ли и среди взрослых сыщешь охотников сидеть один на один с козлом! А Леша, которому шел тогда только десятый год, решился на это. И пусть большая заслуга в том принадлежит Аглае — девочке, которая Леше нравилась, да притом еще умело польстила ему, похвалив его «самостоятельность», — все же неизвестно, решился бы он на это или нет, если бы не хотел удружить ребятам: живой козел был нужен им для спектакля…

Вот и в рассказе, где Лешу застают в чужой ванной, — рассказ этот называется «На тебя вся надежда…» — дело вовсе не в озорстве. Дело опять-таки в роковом, для Леши стечении обстоятельств, вытекающем из вполне естественных для его возраста стремлений и поступков.

Как и в прошлый раз, Лешиных родителей не было дома…

(Тут вспоминается мне давняя критическая статья о творчестве Сотника, в которой автор высказывает соображение, что, дескать, в погоне за остротой сюжета Сотник частенько нарушает жизненную правду: дети у него живут как бы отдельно от взрослых — родители очень редко появляются на сцене… Но ведь в том-то и дело, что самые необычайные и самые смешные истории с детьми развертываются в отсутствие родителей: именно в такие моменты ребята могут привести в действие свои сокровеннейшие замыслы.)

Итак, Лешины папа и мама ушли в байдарочный поход, а взять его с собой не рискнули: сами еще как следует не владели веслами. Но и оставлять сына одного было боязно: история с козлом была еще свежа. И тогда они пригласили тетю Соню. Эта тетя наконец-то получала возможность развернуть свой «прирожденный педагогический талант», который она давно в себе ощущала. И она рьяно принялась воспитывать бедного Лешу. То есть, наверно, его воспитывали и раньше, но тактично и незаметно. А тут…

«Тетя Соня села на стул, вынула из сумочки плитку шоколада.