Глава 2.

— …И вот последнее, что помню, — еду по лесу. Пришла в себя — лежу в какой-то яме. Первая мысль — съехала с дороги и упала туда. Но велосипеда рядом нет, а значит, нет и телефона, — он остался в сумке, которая пристёгнута к раме… Подвигала руками-ногами — вроде переломов нет. Села, осмотрелась, поняла, что всё плохо.

— Не смогла выбраться из ямы? — Переспросил Руслан.

— Это была не яма. Ну, то есть яма… Представь себе яму примерно три метра на три. Квадратной формы. И такой же глубины. С отвесными стенами. И пол и стены этой ямы — из отшлифованного чёрного гранита. А сверху — только небо видно. Чтобы вылезти, ногтями зацепиться — и то не за что.

— Значит, это кто-то устроил специально! — Сделал вывод Руслан, подбадривая девушку рассказывать дальше

— Да, но у меня сначала была надежда, что сделали… ну, не знаю, для чего, а я туда случайно упала. Хотя и не помнила как. Даже кричать пыталась, звать на помощь. Где-то час, наверное… Но никто не откликнулся. А потом поднялась на ноги и эту яму обошла. А там в одном углу в полу дырка. В дырке — решётка, чтобы нельзя было пролезть, а внизу проточная вода журчит. Тут я поняла, что яма эта — специально, чтобы в ней кого-то держать. Меня, например.

— Вряд ли такое капитальное сооружение ради тебя одной построили.

— Наверное. Но тогда я об этом как-то не думала. — Юля вымученно улыбнулась. — Ну, ещё покричала. Никто ничего. И видно только небо. А потом солнце стало припекать. Очнулась я утром, значит, больше, чем полсуток без сознания провалялась. Солнце палит, на небе ни облачка. Гранит раскаляется, духота страшная. И сидеть на нём невозможно. Пришлось в углу прятаться, где тень. Как раз в том, где дырка в полу. От жары этой потом исходишь. А воды нет, бутылка тоже на велосипеде осталась.

— И что ты сделала?

— Сначала попыталась выбраться. Безнадёжно. На стенах плитки гранитные отлично пригнаны, не зацепишься. Допрыгнуть до верху тоже никак. Так что осталось только кричать. Я так и делала. И вот уже после полудня… А может, и позже, часов-то у меня не было… Кричу я: «Есть тут кто-нибудь?» Вдруг сверху голос: «Ну есть, дальше что?» Как в анекдоте про медведя. Прошу: «Помогите мне, вытащите отсюда!» А он мне: «Ты, наверное, пить хочешь?» А я не то что хочу… Обезвоживание уже наступает. Почти начинаю снова сознание терять… А мужик этот мне: «Будешь делать то, что тебе скажут, — дадим попить. Вот сейчас спущу сумку тебе. Снимаешь футболку, кладёшь в сумку, — получаешь воду! Согласна?» А куда деваться было? Иначе — смерть просто. От обезвоживания. Ну, сверху сумка на верёвке опускается. Я сделала, как он сказал. Он сумку с футболкой забрал, а бутылку воды сбросил. Поллитровую…

— Не густо. — Покачал головой Руслан.

— Да. Я сразу поняла, зачем это делается. А он мне, сверху: «Ладно, ещё захочешь пить, или там жрать, — кричи. Цену ты теперь знаешь. За порцию. Следующие — шортики будут!» И ушёл.

— Понятно. И ты…

— И к следующему вечеру осталась я в этой яме в таком виде, как ты меня на дороге увидел. — Юля снова слабо улыбнулась. — А иначе бы до этого времени не дожила. А ночью похолодало. И на следующий день дождь идти начал. А я в этой яме вообще без всего. И не подходит никто весь день. Но хоть вода была. В углублениях на полу собиралась… Правда, весь день ничего не ела. Да и до того — я же, можно сказать, то, что было на мне, экономила. И старалась прежде всего воду получить.

Девушка сделала паузу.

— В общем, я так день и ночь просидела. Одна. А утром появляется один из них, и как ни в чём не бывало: «Ты, наверное, жрать хочешь?» Я говорю: а как ты думаешь? Он снова: «Будешь делать, что скажут, — будешь жрать. Сейчас скину две петли, засунь в них руки и затяни.» Я сделала, как он сказал. Потом какая-то чёрная тряпка падает: «А этим глаза завяжи!» Тоже сделала. Потом они меня за эти верёвки наверх и вытянули. Я на земле стою, вернее, на бетоне каком-то. А где нахожусь — не вижу. Короче, они меня куда-то повели. Двое. Да не за руки держа, а за верёвки эти. Но так, что руки поднять невозможно. Один из них ещё сказал: «Пора близко познакомиться с коллективом!»

— Далеко шли? — Уточнил Руслан.

— Не знаю, метров сто, наверное. Я не считала и не видела… У меня уже время стёрлось, не то что расстояние. Довели до какого-то столба, заломили назад руки и к этому столбу привязали. Рот скотчем заклеили. И ушли. Через какое-то время слышу, кто-то подходит. И начинает… руками гладить. Я попыталась в сторону, вокруг этого столба. А он меня одной рукой обхватил, а другой нос зажимает, чтобы дышать нечем было. «Стоишь смирно — дышишь!» — Говорит. Я дёргаться и перестала. А он передо мной стоит, сначала, видно, смотрит, потом — опять руками. И вдруг говорит: «А ты не верила, что я тебя увижу голой, Юлия, княжна занайская!» Тут я голос его узнала. Тот самый пацанчик из «Ауди».

— А почему — княжна? — Спросил Руслан.

— Наверное, потому, что у меня фамилия — Князь! — Юля снова слабо улыбнулась. — А моего отца вообще зовут, хочешь верь, хочешь нет, Князь Игорь Олегович! А младшего брата — Князь Святослав Игоревич. Семейная традиция, которая на женщин не распространяется.

Она сделала паузу, и улыбка исчезла с её лица.

— А потом… они со мной делали всё, что хотели. До конца дня. Один приходил, другой уходил. До сих пор не знаю, сколько их было, — четверо, пятеро? Я не видела. Повязку так и не сняли. — На глазах Юли появились слёзы. — До вечера. А потом меня опустили обратно в яму. Вместе с какой-то едой и бутылкой воды. А потом на следующий день было то же самое. И ещё через день… И самое ужасное — я на это вроде как согласилась! Постепенно…