– Кейд, нам не нужна лишняя кровь. Если нас накроют, то все полетит к черту. В клубе и так полно гадости, за которую можно сесть на электрический стул. – Он улыбнулся, стараясь сбавить серьезность своих слов, но мне было не до смеха, когда он опускал подобные шутки.

– У нас все спокойно. Никто не будет копать под строительную компанию с блестящей репутацией. Клуб – всего лишь одно из вложений «Build INC». – Кажется, Дерек немного успокоился. Несмотря на то, что я на всех смотрел с высока, Дерек был мне ближе всех. Я не сомневался в возможности его предательства, но друг был необходим мне для редких задушевных разговоров и ведения бизнеса.

– Кстати, что ты привязался сегодня к этой девчонке? Рассматривал эту зеленоглазую. Не думаю, что она будет приносить нам хорошую выручку. – Дерек никогда не обсуждал со мной кастинг прежде. Это странно.

– Какую? – Я нахмурился, делая вид, что подвергся краткосрочной амнезии.

– Ну такую, блондинку. Последнюю. Сначала я не понял твой выбор, а потом присмотрелся… Что-то в ней есть.

– Не понимаю, о чем ты. Просто захотел обломать тебе секс с той красоткой и выбрал… Эту, – с пренебрежением произнес я.

– Ты настоящий друг, Кейд. – Дерек встал из-за стола и подмигнул мне. – До завтрашнего вечера, я пойду отсыпаться с одной из наших куколок.

– Удачи. – Я тяжело вздохнул, представляя, как к Дереку становится очередь, как только он входит в гримерную для танцовщиц.

Все как одна: дешевые, доступные и пустые – стремящиеся только к роскоши и кошельку.

Этот мир предсказуем до ужаса.

Роксана

– Опять где-то шлялась! Мелкий уже нас задрал! – Пьяное приветствие моего дяди оставалось стабильным на протяжении многих лет – менял он их редко, а иногда и вовсе молчал, увлекшись бейсбольным матчем.

– Где еда? – С порога заглянув в холодильник, я не обнаружила там ничего кроме залежей алкоголя и полного отсутствия продуктов, которые я закупила позавчера. – Я же сказала тебе приготовить Дилану поесть!

Тетя взглянула на меня затуманенными глазами и присосалась к сигарете, с которой расставалась разве что во сне.

– Я со стенкой разговариваю? Какого хрена ты не сделала этого? – Я еле сдержалась от того, чтобы не вцепится в ее запачканную жиром рубашку. Вид у тети был просто отвратительный: пожелтевшие от кофе и сигарет зубы, глаза на выкате от постоянного недосыпа и запутанные волосы до середины плеча. Несмотря на то, что ей было всего сорок три, выглядела она гораздо старше своих лет – зависимость пожирала ее изнутри, начиная с печени, заканчивая клетками мозга, которые она периодически смывала в унитаз.

– Отвали, – тихо произнесла она и засеменила в комнату к такому же порабощенному дяде.

– Я добьюсь опеки над Диланом, слышите?! И тогда вы будете ночевать на помойке! Я сама смогу о нем позаботиться… – Пакет с новыми продуктами я понесла в комнату Дилана – там у нас был небольшой тайничок, в котором продукты находились в ценности и сохранности.

Обстановка в лофте была удручающей: облезлые стены, запах перегара и дыма – не самая лучшая атмосфера для такого ребенка, как Дилан. Всей своей душой я верила в то, что он достоин самого лучшего.

У меня хотя бы были воспоминания о родителях. О другой жизни. У него же не было ничего. Только я.

Его комнату я постаралась облагородить: сюда почти не доходил неприятный запах, а стены были чистыми и выкрашены в его любимый цвет – синий. На потолке при выключенном свете зажигались нарисованные звезды, а с тех пор как он достиг подросткового возраста, комнату украшали различные плакаты его любимых машин и звезд «Формулы – 1». Дилан мечтал стать гонщиком и все свое свободное время уделял чтению книг, посвященным разным историям успеха.

– Мой маленький Шумахер, как ты? – При виде сорванца я не смогла сдержать улыбки. Дилан тут же оторвался от книги и с криком побежал на меня.

– Рокс, я так скучал по тебе. – Он как всегда крепко сжал меня своими ручонками, которые в последнее время обросли первыми мускулами. Я до сих пор не могла привыкнуть к тому, что ему уже десять.

– Они не сильно доставали тебя? Ты хорошо покушал в школе? – Я присела на корточки, чтобы оставаться на уровне его глаз, и взлохматила непослушные черные волосы. Он пошел в маму, а я в папу – этим и обуславливалась колоссальная разница в наших внешностях.