— Прости, если обидел тебя мама, я тоже тебя люблю, и тебе ли этого не знать. Но твоя безответственность меня добивает. Не томи уже, и рассказывай, что у тебя все-таки случилось?

— Мне кажется, я больна — театральный вздох. — Лицо уже не такое как раньше, вечно опухшее, приходится вставать на час раньше, чтобы хоть как- то замаскировать этот ужас. И штукатурка уже не помогает! Веки подвисают, хоть спички вставляй. А тело, оно будто не мое, словно щелочь вместо крови, а кишечник, он лысый, я это чувствую. Я прочитала в интернете, что это может быть какой-то червь, он съедает меня. Мне нужно пройти МРТ, может там найдут этого червя.

— Конечно, найдут, анаконду бля*ь! Мама, очнись, и послушай меня внимательно. Напомни-ка, сколько тебе лет?

— Не помню, с памятью тоже что-то не то.

— Ну да, у меня тоже бывает. Но я помню, тебе пятьдесят два.

— Вообще-то пятьдесят один!

— Ну, вот и отлично, значит, червяк память все же не сгрыз. А теперь будь добра, вспомни, тебе этот возраст ничего не напоминает? Например, климакс?!

— Молчать! Нет у меня никакого климакса. Я еще молода для этого. Вот увидишь, еще и ребенка рожу Вадику.

— Тогда, наш разговор не имеет смысла. Ты никогда не хотела осознавать очевидных вещей. Что конкретно тебя привело сегодня ко мне? Скажем так, я не впечатлен твоим червяком и обострением любви ко мне. Переходи к делу.

— Иногда, ты бываешь слишком жесток. В общем, Вадик вложился в некоторый бизнес в Испании и так получилось…

— Нет. Я не дам ни копейки этому проходимцу.

— Ты даже не дослушал.

— И не собираюсь. Если конкретно тебе нужна моя помощь, говори, что смогу, то сделаю. Твои мужья меня не касаются.

— Раньше ты был добрее, Артем.

— Нет, мама. Раньше я был глупее. Не путай. Ты должна понять одну вещь. Я никогда не одобрял твоего образа жизни. Нет, я не осуждаю тебя, скорее не понимаю. Но это твоя жизнь, вмешиваться я в нее не собираюсь. Но не смей заикаться о своих мужиках. Я работаю не для того, чтобы спонсировать альфонсов. И чтобы ты ни думала, они такими и являются.

— Артем, у тебя есть что-нибудь выпить? Только не надо мне предлагать кофе, чай или какао, давай по-взрослому.

— Не предлагаю. Может обойдемся без алкоголя, говори, что накипело, мам, я не обижусь. — Из наигранно театральной особы, мама вмиг превращается в нормальную женщину.

— Тебе едва за тридцать, Артем. Это настоящий рассвет, время, когда все возможности открыты. Мужчинам вообще живется легче. Ты и в пятьдесят будешь нарасхват. А нам уже и в тридцать клеймо! Думаешь, легко было стать матерью в восемнадцать лет без мужа? Не важно, что твой отец был где-то рядом. В глазах нашей сраной деревни я была просто гулящей девкой, заарканившей местного красавца. Знаешь, тяжело жить с навешенным клеймом, тем более, когда твой отец решил жениться на другой! Ты не представляешь каково было мне! Можешь не верить, но я любила твоего отца. И если бы не он, в моей жизни не было бы всех этих придурков, под названием ”мужья”. Я знаю, что виновата перед тобой, что оставила тебя у родителей. Но и ты пойми, я хотела наладить свою жизнь. Я думала, что выйду замуж, все уладится, а потом тебя заберу. Но когда я относительно встала на ноги, тебя уже забрал твой папаша. Знаешь, как меня бесило, что тебя воспитывает чужая тетка? Ты, наверное, и мамой ее называл?

— Я никогда не называл Катю мамой.

— Хоть на этом спасибо. Ты прости меня. Это сейчас бы я все исправила, но уже поздно.

— Мама, ну хватит, я сейчас сам расплачусь.

— Тебе, наверное, не хватало женского внимания в детстве.

— Женского внимания мне хватило сполна, в виде двух сестер и Кати.

— Но это не то.

— Поверь мне, то! Ладно, мам, давай не ворошить прошлое. Мы с тобой определились, что денег твоим проходимцам я не дам. Может, ты что-то конкретно от меня хочешь?

— Вообще-то да. Я оставлю тебе Офелию на три недели, а сама поеду в санаторий. Путевку я уже подобрала. Подаришь мне ее?

— Конечно, мама. Хотя день рождения завтра у меня, а не у тебя.

— Я тебя заранее поздравляю с тридцатитрёхлетием. А Офелия тебе будет подарком. Только я потом ее заберу.

— Ну, конечно заберешь. Пошли покупать тебе путевку. Филя, за нами.

— Артем, она Офелия.

— Да хоть Дездемона.

— Ну, Артем.

— Окей, Феля, вперед.

***

Возвращаюсь в офис и наблюдая приятную картину: Ира поливает какую-то цветастую хрень. Из-за своего роста, не достает и тянется вверх, становясь на носочки. Я не знаю, что мной руководит, просто подхожу к ней вплотную и вынимаю из волос заколку. Волосы моментально падают тяжелой волной вниз. Боже, какие у нее шикарные волосы, ни капли не тронутые химией. Мгновение и Ира поворачивается.

— Что вы делаете?!

— Хотел посмотреть на них, когда они распущенные. Я люблю длинные волосы. Только на голове длинные, а в других местах нет. — Боже, что я несу?! Меня, наверное, сглазили. Ира смотрит на меня и даже не знает, что сказать. Хорошее я о себе создаю впечатление, ничего не скажешь. Но к моему удивлению Ира начинает улыбаться.