– Да много кто, – тушуется Никита, но быстро берёт себя в руки, – Инна точно придёт, ведь туда тот папаша подъедет.

Майя чувствует, что проглатывает язык, хотя ответить что-то нужно.

– Ради одной Инны я не пойду. Удачи, – бросает она и почти отключает звонок, когда Никита успевает сказать, что туда придут ещё несколько ребят из параллели.

Синий экран светит прямо в глаза, но Майя настырно вглядывается в него, и не видит там ничего, кроме аватарки Никиты, где он копирует Стича из мультфильма, засовывая язык в нос.

«А сопли ничё такие на вкус» – сказал он тогда, прежде чем получить оплеуху от Карины. Просто так, для профилактики.

«Тот папаша» – это пятикурсник Денис, у которого квартира в центре, клёвая тачка, длинные патлы и своя мастерская где-то у моря. Для вдохновения, как выразился он.

И угораздило же эту овцу в него влюбиться. Он только на горизонте, а у Инны словесный понос, и всё – звёзды в глазах такие, что ночное небо меркнет на её фоне.

Ему было скучно. Возможно, даже интересно глянуть, что из этого эксперимента выйдет. Дал ей шанс, и после этого она стала повёрнутой. Да, совсем ку-ку. Да покуда на ходу и на плаву. Он игриво называл её «нимфеткой», но тут по губам читайте – шаболда, и никак не иначе.

Единственный вопрос, который Майя постоянно задавала себе, был: почему она до сих пор с ними всеми якшается?

Ответ не появлялся, как не появлялась надежда на улучшение.

***

На Песчанке было как никогда людно. В основном, всякая шпана разбилась на кучки и теперь все с жаром что-то друг другу доказывали.

Майя устало закатила глаза. Вот вечно с говна пену снимают, а на деле ничего из себя не представляют.

Взгляд выцепил Инну, пьяную и хохочущую, на коленях у своего «папаши», такого же подшофе, совсем румяного. Больше ничего интересного не было. Точнее, никого.

Все, как один, блеклые, страшные, скучные и, скорее всего, тупые. Никита, и тот, готовый настолько, что толкни его – упадёт плашмя, даже не подставит руки. Посмотреть на его разбитое лицо стало почти осязаемым желанием.

Отказывать себе в таком удовольствии Майя не стала.

Она подошла к нему шагом выверенным, чётким, какой обычно бывает у людей военных и, остановившись аккурат напротив белобрысого идиота, двинула ему локтём в грудину.

Красильников упал, как и предполагалось, словно мешок с дерьмом, – также грузно, стремительно, по ровной траектории впечатываясь лицом в землю. Разбил он себе не только нос, судя по всему, но и такого зрелища было достаточно.

Майя улыбнулась совсем чуть-чуть, и снова уже собралась заворачиваться, когда случайно мазнула взглядом по стоящей впереди кучке.

Её словно взяли на прицел: просканировали рентгеновским зрением, пробрались вглубь – самую душу – вывернули наизнанку и разглядели каждый синеватый сосуд, коих много, и отдают они бордовым, если внимательно присмотреться.

Время остановилось, вокруг ничего и никого, звуков нет никаких, даже болезненный вопль Никиты раздаётся как сквозь вату.

Глаза в глаза, не мигая.

Зрительный контакт прерывается, как только Майя, наконец, ощущает почву под ногами и додумывается уйти, пока буйная орава не решила её смести.

– Блин, да чё ты делаешь? Почему? – гундосит Красильников, продолжая лежать на земле и как будто не собираясь вставать.

– По приколу.

Ноги несут её так, что волосы назад.

А там, среди этой шелухи – остался он, даже не повернув голову в её сторону. Лишь к уголку разреза скатывается, как по рельсам, глаз, наблюдая из-под укрытия, не прямо. А то много чести.

Веки прикрываются, окончательно стирая обзор. На губах улыбка, в пальцах тлеет сигарета. Пахнет ментолом, хотя на вкус – обычный дерьмовый табак. Фильтр отдаёт горечью, и он думает в сотый раз, что стоит бросить курить. Но затягивается.

Сентябрьским днём она впервые видит его возле заброшенных складов, и отчаянно понимает, что тонет, как Титаник в океане.

***

Ему идёт девятнадцатый год, он курит ментоловые сигареты, иногда катается на тачке Дениса, потому что они в кентах, иногда встречается с девушками, хотя бы той причине, что они вешаются на него, как мухи на липкую ленту. И зовут его по-особенному – Мирон.

И вот тут-то выясняется, что он из тех типочков, о которых мамочки заранее предупреждают своих дочек.

Майю это не останавливает.

Она считает, что у каждого свой путь, а она не ищет лёгких. Значит ли это, что она тоже из такой вот категории, когда папаши предупреждают своих сыночков заранее?

Рано утром – на часах только пять: ноль-ноль – приходит sms от Никиты. Причина банальна и проста: ему лучше, хотя лицо, да, опухло, будто пчёлы жалили пару часов кряду.

В открытом конвертике: «Он спрашивал про тебя. Интересовался, будешь ли ты на Песчанке в эти выходные.» И смайлик, который всегда её раздражал на раз-два.