Трамвай подъехал к последней остановке, Петр вышел, расстегнул сумку. Боб выскочил, лизнул руку хозяина. Он снова терпел, снова не сделал лужи. Но больше терпеть он уже не мог, подбежал прямо к кустику и поднял ножку…

– Тьфу! – сплюнул Петр, – хоть бы отошел в сторону. Все, закончил дела? Теперь ступай за мной.

Щенок едва поспевал за Петром, который шел быстрыми шагами и все время поглядывал в сторону трамвая. Тот уже делает круг, значит, скоро отправится обратно. Главное, успеть…

Они подошли к больничному забору, вокруг которого рос кустарник. Петр раздвинул кусты, бросил тряпку и приказал Бобу:

– Давай сюда! Теперь сиди и жди меня! Вот тебе еда.

Петр быстро пошел к трамваю, а Боб не посмел последовать за ним, он боялся грозного хозяина.

Наступила ночь, щенок сжался в комок, прислушиваясь к каждому незнакомому звуку, чужие запахи пугали, но он, вглядываясь в темноту, все ждал и ждал Петра. К утру, измученный жаждой, он полизал с листьев росу, вздохнув, проглотил колбасу. Вокруг него – новый шум, новые запахи, порой резкие, неприятные. Но нет главного запаха – его хозяина.

Он прождал его целый день и целую ночь, не сходя с места, которое ему указал Петр. Он не мог ослушаться, он только повизгивал, призывая хозяина скорее вернуться.

К утру следующего дня голод стал нестерпимым, щенок заскулил сильнее, умоляя Петра прийти. Несчастный Боб и подумать не мог, что никогда его больше не увидит… А вокруг – запахи чужих людей! Они проходили мимо, кто-то смотрел на брошенного щенка с безразличием, кто-то старался поскорее пройти мимо, чтобы не видеть его страданий.

Ему повезло, появилась Настя, она склонилась над Бобом и воскликнула:

– Тебя бросили, крошка? Конечно, бросили! Пойдем со мной.

Собачье сердце подсказало Бобу, что Петр уже не придет. Он снова тяжело вздохнул и понуро поплелся за девушкой. Настя привела Боба в больницу, поселила в пристройке к сторожке, дала ему новое имя Малыш. Малыш быстро рос, превращаясь в «подобие овчарки» и эта кличка уже не подходила ему. Но раз назвали… Многие из персонала его полюбили, и он отвечал взаимностью, но больше всех он, конечно же, обожал Настю.

– …Милый мой, – Настя ласково потрепала питомца. – С этими проблемами я совершенно забыла про тебя. А ведь в холодильнике остались косточки. Да, да, специально для тебя. Придется вернуться.

Сторож Матвеич случайно оказался рядом и услышал слова девушки. Он даже немного рассердился:

– Ни в коем случае. Знаешь, сколько этот прожорливый товарищ уже сегодня съел? Я говорил нашей поварихе Вале: нельзя так, закормишь собаку.

Он начал перечислять все, что Малыш умял, Настя укоризненно посмотрела на питомца:

– Значит, хотел меня обмануть? Заставить зря вернуться?

Малыш и не оправдывался, он ответил девушке красноречивым взглядом: «Да, я уже сыт. Но прошу, побудь немного со мной».

– Я скоро приду, обязательно приду. Но сейчас я должна уйти…

Как объяснить Малышу, что она не в силах слышать металлического голоса Вероники Артемовны, ее холодного взгляда, незаслуженных упреков. Но главное – ее ждет дома больная мама.

– Так я пойду?

Малыш лизнул ее горячим языком, он прощался с ней…

Недалеко от больницы находилось маленькое кафе.

Настя иногда заходила сюда выпить чашку кофе, съесть пирожное или бутерброд. Ей нравились здесь и относительная дешевизна, и царящая атмосфера, и приятный обходительный хозяин. Настя взглянула на часы: мама наверняка еще спит, так что время у нее есть.

Несколько небольших столиков будто застыли в ожидании посетителей. Хозяин – высокий парень лет двадцати восьми с постоянной улыбкой на лице и очень добрыми глазами при виде Насти залился краской. Его единственная сотрудница – официантка Ирина тут же подошла к шефу и тихонько сказала:

– Пришла твоя королева, Игорь.

Он кивнул и опустил голову.

– Чего ты тянешь? Не подойдешь, не пригласишь ее куда-нибудь? Только так должен поступать мужчина.

– Почему-то не могу, – честно признался Игорь, которому безумно нравилась эта скромная девушка с большими глазами и гладко зачесанными на пробор темными волосами.

– Не робей, – настаивала Ирина. – Девушки любят решительных. А современные девушки – еще те штучки…

– Она другая, – резко бросил Игорь. – И давай не будем!