Он разделся, лег в кровать. Он невольно ждал неведомого ГОЛОСА, но время шло, а он так и не прозвучал. И вот уже Виктора все больше начинал грызть червь сомнения. А действительно ли он СЛЫШАЛ ГОЛОС? Сомнение принесло ему некоторое облегчение, он засыпал с надеждой позабыть эту поразительную и непонятную историю.

Однако сон не разрешил его проблем, наоборот, как и в прошлую ночь, он бросил Виктора на улицы Москвы в самый разгар дня; юноша шел и вновь вглядывался в проходящих мимо людей в надежде встретить ЕГО и узнать тайну Великой Трагедии. Опять мелькали улицы и тысячи, сотни тысяч лиц. Виктор побывал даже на Красной площади, центре России, Мира, Вселенной, где когда-то, в глубоком детстве впервые застыл перед башнями Кремля, удивительным чудом архитектурного зодчества, перед российскими державными символами – Царь-пушкой и Царь-колоколом и радушными куполами храма Василия Блаженного. Но сегодня даже здесь, в цитадели Третьего Рима, Виктора окружали похожие на серых мышек люди, шептавшие или кричащие знакомое до боли слово: «Баксы!.. Баксы!.. БАКСЫ!»

Какая-то сила уводила Виктора все дальше. Кривыми, тихими, словно символизирующими царство благоденствия улочками он вышел на Старый Арбат, место поклонения многих великих поэтов и прозаиков. К сожалению нынешний Арбат мало похож на тот, что описывали классики, и так сильно напоминал непонятное для России «торгашеское безумие»: то вам предлагают расписные матрешки – пародию на надоевших до смерти политических лидеров (зачем пародировать то, что и так является жалкой пародией?), то флажки всех направлений и расцветок; возьми любой и ощути себя, кем пожелаешь! Вот ты отважный борец с коммунистической тиранией, вот, наоборот, несговорчивый с преступной властью коммунист, вот возрожденный из анналов истории монархист, а вот возникший из небытия власовец. Меняй убеждения, как капризная кинозвезда кавалеров, покупай новую форму для жуткой игры, от которой стонут и разрушаются даже камни. А по мостовой Арбата, ничего не замечая, несутся своры артистов – как удачливых, так и пытающихся пробить непроходимую в наших условиях стену. Последние отчаянно играют на гитаре, исполняют собственные «шедевры», больше похожие на крик и вопли, стараются хоть как-то привлечь к себе внимание уставшей, равнодушной толпы. И тщетно!

Неожиданно огромный поток, в котором мелькали в столь далекой для Виктора реальности комичные и трагические персонажи нового времени, исчез. Крики торговцев и певцов уступили место… колокольному звону. Да, да, над Арбатом разлился чудный колокольный звон, даря удивительную по своей красоте мелодию. Сотни колоколов погрузили Виктора в мир теплоты и спокойствия; юноша невольно оказался в далеком прошлом, когда эта улица была улицей Святого Николая, и множество церквей радовали глаз настоящей красотой Русского Праздника. Неведомые горожане, прародители Великой Страны, приветливо кивали потомку, нежелающему принять идеологию собственной смерти. Виктор ощутил дыхание последних дней весны, аромат наступающего лета. Горячие солнечные лучи преломлялись в золоте церковных куполов, слепили глаза. Виктор постоянно оглядывался, дивясь чуду. Но, может быть, он вовсе и не в Прошлом, а в Будущем?

И тут звон изменился, стал таким печальным, что у Виктора защемило сердце. Это был настоящий плач; так плачут, когда умирают самые близкие и дорогие нам люди. Плач перешел в стон, такое ощущение, что стонала земля под ногами, стонал, не стыдясь и не сдерживая эмоций, весь русский народ! Так рыдают, когда нападает враг, и лучшие люди, не задумываясь, отдают молодые жизни за каждую пядь земли! Так рыдают, когда невероятно хитрые бестии рвут на части Победившую Державу, набивают несметным богатством свои ненасытные утробы, обрекая остальных на нищету и вымирание. Виктора охватил страх, он стал думать, как бежать с этого места обманчивой красоты. Но на пути его возник человек в огненно-красном плаще, с опущенным на лицо капюшоном. Неизвестный сказал:

– Ты ищешь меня…

– Вас? – удивленно переспросил Виктор.

– Конечно. Ведь именно я должен приоткрыть тебе занавес Великой трагедии.

– Я хочу знать, что за трагедия! – прошептал Онежский.

– Знать – мало. Многие знают, но далеко не каждый решается хотя бы попытаться что-либо изменить.

– Да, конечно…Но почему я?

– Поставим вопрос по-иному: почему не ты?

– Но я не президент, не олигарх. Я обычный студент, как говорится, маленький человек.

– Видишь, ты уже сомневаешься в своих силах. Маленьким человек делает себя сам. «Маленький» часто предшествует слову «ничтожный». С ничтожеством не церемонятся. Ничтожные и покорные не менее страшны, чем те, кто с таким упорством накидывает петлю на наш мир.

– Моя ошибка! – Виктор опустил голову. Хотя он и не видел лица собеседника, но ощущал лед и пламень, одновременно исходящие из его пронизывающих глаз.

– Ты ошибаешься, – подтвердил человек в плаще. – Никогда впредь не именуй себя маленьким человеком. Договорились?

– Договорились.

…Вновь в ушах звенит скорбный колокольный звон…

Этот звон будто призывает Виктора к борьбе!

– Что нужно сделать для предотвращения трагедии? Я готов! Готов на все!

– Уверен?

– Да!

– Что ж, – произнес человек в плаще. – Раз твоя искренность идет от сердца… Для начала нужно ПОНЯТЬ.

– Понять?

Незнакомец вновь кивнул и протянул Виктору небольшой пакет. Развернув его, Онежский обнаружил две вещи: ключ и железнодорожный билет на свое имя. Поезд отходил с Курского вокзала менее чем через час.

– Поспеши, – сказал незнакомец.

– Но куда я должен ехать? Итак, станция… (Виктор прочитал ее название). Это город? Поселок?

– Имеет ли значение, где происходит трагедия: в огромном городе или маленьком населенном пункте?

– Не имеет.

– Когда поезд остановится, и ты выйдешь, перед тобой будет большая извилистая тропинка.

– Извилистая тропинка? Но их может быть несколько.

– Она там одна и она поведет тебя через лес. Иди и ничего не бойся. Дорога выведет к большому старому дому. Этим ключом отопрешь дверь, осторожно поднимешься по ступенькам на второй этаж.

– Почему осторожно?

– Дом слишком обветшал, одно неловкое движение и ступеньки могут не выдержать, рухнуть. На втором этаже увидишь самый большой зал, на трех стенах которого нарисованы картины. Внимательно осмотри каждую. Но опять же: слишком долго возле них не стой, помни, пол ветхий, может провалиться. Постарайся запомнить каждую деталь каждой картины, а потом спускайся вниз и поскорее покидай дом.