Марина Бернацкая
В селе за рекою
– Я когда умру, на солнце попаду, - Сошка задрал голову.
– С чего ты взял?
– удивился Дим.
– А в церкви сегодня батюшка говорил: дай им вечный свет и вечный покой. А раз свет, значит, солнце.
Темная зеленая река неслышно скользила мимо них, утягивала под воду низкую ивовую ветку, распластывала ее под водой, тянула за листья.
– Дядь Дим, а почему речка тухлой рыбой пахнет? Там рыба мертвая водится, да?
– Это водорослями пахнет. И тиной.
Дим лег на песок. Река на середине вспучивалась и стекала к берегу, почти вплотную подбиралась к Диму. На том берегу, в деревне, зажглось чье-то окно.
– Пошли-ка домой. Солнце скоро сядет.
– А Тантал?
– И Тантал тоже.
– Дядь Дим, а почему оно - Тантал? Тантал, Фемида, Тифон, Солнце, Сошка начал загибать пальцы.
– Харон, - напомнил Дим.
– Харон?
– Сошка заелозил на месте, зашарил взглядом по небу.
– Нет его пока. Он раз в три дня. Темный.
– Темный, как Тифон?
– Посветлей. Но тоже темный.
– Как много, - Сошка насупился, - Солнце, Тифон, Фемида, Харон, загнул он палец.
– Дядь Дим, а еще?
– Тантал, - Дим ткнул пальцем в сторону Тантала, тот медленно подползал к Солнцу.
– Дядь Дим, а как деревня называется?
– Сошка рассматривал правый берег через дырку в ивовом листе.
– Не знаю.
– А дед говорил, Квань. А река - Ока. Река-Ока, Ока-река, - запел Сошка - Смешная какая деревня Ква-ква-квань. Смешная, да? А почему Шакин говорит, что река - Стикс?
– Говорит, - Дим провел пальцем по песку - Шакин много чего говорит.
Река спешила куда-то, старалась побыстрей прошмыгнуть мимо них. Солнце садилось, и Тантал все сильней освещал воду своим темным светом.
Старик проснулся.
– Деда, а дядь Дим опять плавать пробовал.
– Ябеда, - сказал Дим.
Старик быстро глянул на Дима. Тот пожал плечами. Старик кивнул и закурил.
– На том же самом месте, - сказал Дим.
– Как в стену...
– Деда, я в деревню хочу, вон туда, - захныкал Сошка.
– Перестань, Александр, - спокойно сказал старик.
– Ты чего-нибудь вспомнил?
– повернулся он к Диму.
– Как отрезало, - Дим повернулся на спину.
– Хотя бы - как попал, где раньше жил... Кто ты...
– Только имя.
– А фамилию?..
– Нет. Пробовал - не могу. Отшибло.
– А что, что отшибло?
– жадно спросил старик.
– Не знаю. Все пытаюсь вспомнить, и никак.
– Странно, - старик пожевал губами.
– Я помню, что был врачом, терапевтом... А вот как меня звали?.. Этого не помню. Шакин - тот одну фамилию и знает... Может, и не надо ничего вспоминать, а? Зачем?.. Живем, и ладно... Шакин!
– позвал он.
– Шакин, ты слышишь? Хватит дурью маяться, все равно ничего не поймаешь. Иди сюда!
Шакин поймал блесну, закрепил на спиннинге и зашагал к ним.
– Ничего, - проворчал он.
– Сколько ловлю, и ничего. Ни уклейки.
– Слышишь, я говорю: может, и не надо нам ничего стараться вспомнить, а?
– Не надо?!
– Шакин обиделся.
– Как это - не надо - если... А ну как случится что?
– Да что здесь может случиться, - сказал Дим.
– Ну, мало ли... Вот продукты кончатся, что делать будем? Рыбы-то, рыбы-то нет!
– Продукты есть, - возразил Дим.
– Магазин и склад - целехоньки, одной стены только и нет.
– Мы скоро все съедим. Сколько нас?
– Сто двадцать восемь.
– Вот видишь! И все есть хотят. Ну, съедим мы все, а дальше? Что дальше-то?
– Бутылку в канализацию бросим.
– Что?..
– Бутылочную почту откроем, - пояснил Дим.
– Да, вот что странно, - старик закопал окурок в песок.
– Системы водоснабжения работают, и канализация... Даже электричество есть.
– Оно по проводам потому что, - фыркнул Сошка.
– Вот и есть. Раз провода, значит, и электричество.
– Рассудительный ты больно у нас, - сказал старик.
– А если по канализационному коллектору попробовать?
– предложил Дим.
Шакин покачал головой:
– Вряд ли ты в здешние трубы протиснешься...
– Но вода-то - она откуда идет?..
– Вода... Идет, - Шакин вздохнул.
– Ну хорошо, бутылку с письмом мы в канализацию бросим - через люк, сказал-старик.
– А на чем писать будем? Бумаги-то - нет бумаги!
– В городе все говорят: сгорела бумага, когда шарахнуло.