Оказалось, что попасть по маневрирующей цели ракетой образца 60х годов не так просто. «Звезда», совершив резкий манёвр, легко вышла из-под атаки, а Майк обнаружил, что лишился половины скудного боезапаса и теперь уже ему грозит быть буквально перерезанным очередями скорострельной русской пушки.

Зрелище разворачивающейся к нему носом «Звезды», окутанной сполохами реактивных струй двигателей коррекции, произвело на штурмана, вообразившего себя истребителем, неизгладимое впечатление. Майк решил реализовать ещё одно преимущество американского космолёта, и, расстыковавшись с «Адженой», бросил «Дайнасор» в атмосферу. Неспособная на подобные фортели «Звезда» была обречена.

К удивлению пилота, советский космолёт даже и не подумал бросаться вслед за ним в пучины плотных слоёв атмосферы, но, дав резкий реактивный импульс, устремился к одному ему ведомой точке. Поделать Майк уже ничего не мог. Теория атмосферных прыжков не допускала маневрирования на данном этапе траектории, потому пилоту оставалось только гадать, куда же убежал русский.

Ответ на все свои недоумения Майк получил уже спустя двадцать минут, когда «Дайносор», подобно камешку в воде, отрикошетив от плотных слоёв атмосферы снова устремился в космос. Истерично заверещал радиолокатор задней полусферы. Из мёртвой зоны стремительно выплывал объект, расстояние до которого было уже менее километра, раздался скрежещущий рваный звук, и… Майк обнаружил себя перед монитором, на котором застыла картинка горящего разваливающегося на куски космического истребителя.

Как потом за кружкой пива объяснил ему Иван, решение о совершении атмосферного манёвра стало его главной ошибкой. Траектория «Дайнасора» легко была просчитана, и «Звезда» спокойно подкараулила беззащитную жертву на выходе из атмосферы.

И вот теперь тот же голос, необъяснимо возникший здесь, на Марсе! И как отнестись к его словам? Если к катастрофе «Конкерора» причастны русские, то зачем им предупреждать выживших? А если не причастны… Тогда почему молчит собственное начальство? Причём, исходя из смысла намёков Ивана, готовится некая гадость с модулем, а тогда им конец, даже если они выживут в момент нападения. И как это вообще возможно? Орбитальный удар, по типу того, который уничтожил базовый корабль? Это что же – получается, что система тотально оккупирована русскими, а мы всё пропустили?

Верилось с трудом. Майк отлично знал, сколько запусков к Марсу совершило НАСА, а сколько русские и китайцы. Даже если допустить, что все чужие спутники были военными, а наши только наполовину, то и тогда соотношение сил не оставляло врагам шансов. Да и исправная связь с командованием говорит сама за себя. А ещё Майк отчётливо помнил старую, избитую микрометеоритами ракетную платформу, до боли напоминающую современные образцы от «Боинга». Скорее уж похоже, что их сбила собственная устаревшая платформа, на которой отказали системы «свой – чужой».

А вот тут, похоже, есть зерно истины. В овальном кабинете могли решить воспользоваться ситуацией и разменять их жизни на краткосрочный политический успех. С политиканов станется! И они с Джоном стали опасными свидетелями, которым как можно скорее предстоит стать жертвами «злобных русских». При таком раскладе судьба их решена – русские при всём желании не помогут, а свои достанут и на Марсе.

В любом случае, жить хотелось до дрожи, и спасибо Ивану за дарованную им отсрочку. Может русские подгонят вой «Пионер»: по слухам на ядерном движке им лететь всего месяц. Майк окончательно решил принять предупреждение русского всерьёз и, в то же время, пока ничего не говорить Джону.

Спустя час, загрузив запас регенерационных патронов и прочие припасы на малый разведывательный марсоход, астронавты двинулись в нелёгкий путь. Впереди ждали сотня километров бездорожья с перспективой получить ракетный удар на подходе к цели.

Арсений Рубанов старался от греха подальше не вспоминать своё имя. Вот уже 27 лет он был для окружающих Грегори Пинчером, рано потерявшим родителей выходцем из бедной семьи иммигрантов. Иногда Арсений думал, что и дома, за далёким океаном не осталось никого, кто знает его настоящее имя – те, кто готовил юношу к нелёгкой судьбе нелегала, давно в могиле, а для нынешних руководителей разведки он известен под оперативным псевдонимом Петя Чемоданов.

В современном цифровизованном мире тотального контроля действовать таким как он, настоящим нелегальным разведчикам стало крайне сложно. Но оттого работа немногих избранных, к которым принадлежал и Арсений, стала ещё более ценной.

Вчера вечером, проводя время за «просмотром» сайта авиамоделистов, Грегори скачал описание очень красивого планера. Прочитав скрытое стеганографией послание, он удивился только двум моментам: в просьбе собрать максимальные сведения о группировке космических сил США в районе Марса особо подчёркивалась задача получить сведения о раннем этапе освоения системы и о вышедших из строя аппаратах. Вторым, не менее странным, заданием было получить максимально подробные сведения о советской марсианской программе. Это уже не лезло ни в какие ворота, если только сведения не были утеряны в лихие 90е. Впрочем, как раз эти данные ведущему космическому энергетику НАСА получить не представляло особого труда.

Спустя неделю, в 23 часа по московскому времени, с IP адреса, зарегистрированного в одной из многоэтажек Восточного Бирюлёва, пользователь прошёл по гиперссылке с популярного порносайта на сайт авиамоделистов. Просмотрев красивые картинки, он скачал несколько видовых съёмок с прошедших недавно в Калифорнии соревнований.

Утром генерал Захаров лично отвёз увесистый пакет схем и чертежей своему старинному другу начальнику ФСБ Степану Панкратьевичу Данилевскому. Тот, бегло ознакомившись с полученными подробными сведениями об американской марсианской программе, вызвал Игоря Витальевича Мосина и передал пакет ему.