Медленно-медленно оживали в люстрах огни.

– Доставить поднос сюда? – спросил Дом, и вновь мне почудилось, что в его интонациях прослушивается нечто неявное. Он очень, очень не хочет доставлять поднос сюда. Недаром он и света добавляет. Для меня. Ведь вчера вечером я сам бегал на кухню за своей рюмкой, и тем самым ставил нас на один уровень…

– Нет, ни к чему, – откликнулся я. – Кстати, ты выпьешь с нами?

– Почту за честь, – отчеканил Дом. «Я это заслужил», – опять услышал я в его фразе дополнительный смысл.

Кристина тронула меня за рукав:

– Твой Дом пьет спиртное?!

– О, да, – отозвался я, – скажи мне, кто твой Дом, и я скажу, кто ты…

Мы вместе подошли к модулю, и Дом без моей подсказки запустил козлыблинскую программу.

– Шампанского? – спросил я.

– Предпочитаю водку, – отозвался он. – Я внимательно ознакомился с параметрами представленных в «меню» напитков. Мне кажется, этот стимулятор – как раз то, что мне сейчас нужно, – и тихо добавил. – Признаться, я на пределе…

«Никто не просил тебя устраивать такую помпезную встречу», – подумал я, но совесть не позволила мне произнести это вслух. Я выбрал «водку», появилась бутылка и текст, затем, как, само-собой, и вчера, осталась только бутылка и надпись: «Выберите дозу».

Кристина, как завороженная, смотрела на экран. Испытывая чувство торжества, я бросил:

– Схожу за шампанским.

Возвращаясь из кухни с подносом в руках, я издали заметил на стереоэкранчике модуля сверкающий бриллиант и увидел изображение опрокидывающейся бутыли…

– Что тут происходит! – повысил я голос, приближаясь.

– Всё нормально! – обернулась ко мне Кристина, и её серые глаза сияли. – Я спаиваю твой Дом.

– Сколько ты влила в него?!

– Бутылку. Ноль пять. Для такого домины это – капля в море!

«Тут же все рассчитано пропорционально! Это ведь не настоящая водка, а компьютерный вирус! Он же сейчас себя почувствует так, как почувствовал бы я, выпив из горла пол-литра!..» Но ничего этого я не сказал. Ситуацию ведь уже не исправишь. А портить вечер совсем необязательно. Вместо этого я изобразил на лице усмешку и обратился к Дому:

– Что ж ты без нас-то?

– Это я виновата, – поспешно ответила за него Кристина. – Мне хотелось посмотреть.

– Ничего, – сказал я, ставя поднос на растущий между нами столик, – давай-ка поддержим его почин.

Однако столик рос как-то непропорционально, и поднос со звоном скатился прямо на траву. Я успел подхватить бутылку, бокалы тоже, слава Богу, не разбились, а что фрукты рассыпались, так это не страшно.

Кристина прыснула, прикрыв рот кулачком:

– Какой ты неловкий!

– Все нормально, – с усилием скрывая раздражение, сказал я. Возьми бокалы.

– Может быть сядем? – предложила Кристина и грациозно опустилась прямо на траву.

– Замечательно, – согласился я и плюхнулся рядом, одной рукой держа бутылку, а большим пальцем другой помогая газам вытолкнуть пробку из горлышка.

Тут же в метре от нас упало что-то маленькое и пестрое, а мгновение спустя пробка с громким хлопком покинула бутылку. Я стал разливать игристую жидкость в подставленные Кристиной бокалы.

– Ты убил птичку, – вдруг сказала она грустно. – Выстрелил в нее пробкой.

– Да нет, – покачал я головой, – птица упала раньше.

– Нет-нет, – упрямо помотала она головой, и я увидел, что пьяна она, оказывается, основательно. – Это ты убил птичку. И, кстати, почему это с нами не пьет твой Дом?!

– Ему уже хватит, – сказал я, чувствуя, что все идет не так, как надо. – У него уже птицы падают.

– Птичку убил ты! – возмущенно вскинула голову Кристина. В этот миг я с оторопью заметил, что колонны, подпирающие потолок, перестали быть прямыми. И тут вмешался Дом:

– Чего ты напугался, хозяин? Я, между прочим, выпил бы еще. Грамм двести.

От такой наглости я просто опешил.

– Дай-ка мне Козлыблина! – приказал я. Ведь обещал же он помочь, если что не так.

– Козлыблина? – переспросил Дом. – Пожалуйста. Будет тебе Козлыблин.

Вспыхнул главный стереоэкран Дома. С него мрачно смотрел на меня Козлыблин. Потом он вздрогнул, словно бы очнулся, и сказал:

– А-а, козлы, блин! – и криво усмехнулся. – Опять у вас все наперекосяк? Музыканты хреновы.