— Насколько мне известно, — продолжил поверенный, — изначально вам была предложена сумма, покрывающая каждый из затраченных на исследование год, но вы отказались от денег, выбрав дом, не так ли?

Слова «наивная идеалистка» повисли в воздухе, однако, к счастью, ни адвокат, ни поверенный их не произнесли. Я была благодарна им за это, правда. Особенно в свете того, что о совершенном выборе жалеть было глупо, я ведь его уже совершила.

— Мисс Ваерти, — позвал поверенный.

— Да, все так, — подтвердила я.

Все дело в том, что к моменту заключения договора с лордом Стентоном я уже хорошо знала прислугу профессора. И об их судьбе, в отличие от моей собственной, мне было известно: в случае утраты работодателя они становились заложниками Города Драконов. Без права на выезд, без гарантированного места работы, без каких-либо средств к существованию, кроме выходного пособия. И зная, что после смерти профессора Стентона они должны будут вернуться сюда, в город, который вместо дома станет им тюрьмой, могла ли я поступить иначе?

Именно поэтому я попросила у профессора не деньги, я попросила этот дом, наивно веря, что, если он будет принадлежать мне, миссис Макстон, дворецкий Уоллан, горничная, конюх и повар — они все останутся свободны или, по меньшей мере, у них будет дом…

Профессор выслушал тогда мою сбивчивую речь молча и… согласился, не став освещать столь существенный момент, как то, что, став владельцем дома в Городе Драконов, я автоматически становлюсь и заложником своего состояния. Вне Города Драконов могут жить лишь те его жители, что сами являются драконами, или их прислуга на то время, пока жив дракон-работодатель… Я этого не знала.

Я ничего этого не знала. Лишенная семьи, которая отвернулась от меня, едва я отказалась выходить замуж, переселившаяся в дом профессора, вопреки всем правилам приличий и нормам морали, я упорно работала, мечтая завершить его исследование и подарить свободу тем, кто был ко мне так добр все эти годы…

Шесть лет…

Научный труд был опубликован в день смерти профессора. Я лично забрала из типографии первую из напечатанных книг, прибежала домой и с трепетом вручила еще пахнущую чернилами книгу своему наставнику и руководителю. Он не сдержал слез, увидев монографию, подписанную не моим — его именем. Лорд Стентон умер счастливым, почему-то сказав мне на прощание не «спасибо», а «прости».

Почему так, я узнала спустя сутки после его похорон, получив уведомление о необходимости скорейшего переселения в Вестернадан и приказ оставаться там до конца моих дней под страхом смертной казни.

Уведомление, смысл которого дошел до меня далеко не с первого прочтения.

— Насколько мне известно, — продолжил поверенный, — в составленном вами договоре упоминалось лишь право владения данным домом, не так ли?

Я молча кивнула. Нет, какие-то деньги у меня были, при должной экономии их должно было хватить на несколько лет жизни, но, вероятно, работу мне придется искать в ближайшем будущем. Я уже присмотрела для себя вакансию библиотекаря и секретаря, так что с этой стороны моя жизнь была более-менее устроена, что касается прислуги профессора — они получили пожизненное содержание. Пожизненное в плане моей жизни, в смысле, закончится моя жизнь, закончится и их содержание.

— Хорошо. — Мистер Адога удовлетворенно кивнул. — В таком случае, боюсь, мои слова окажутся для вас некоторой неожиданностью, мисс Ваерти, однако в день заключения вашего соглашения профессор Стентон помимо подписания подготовленного адвокатом договора о передаче вам прав на данный дом после завершения вашего научного труда также распорядился все свое движимое и недвижимое имущество передать вам.

На какой-то миг я перестала дышать, потрясенно глядя на поверенного.

— Вы единственная наследница лорда Стентона, — решив, что я не поняла вышесказанного, более кратко сообщил адвокат.

Если бы на меня сошла лавина, вероятно, я выглядела бы менее потрясенной.

— Шесть лет назад, — продолжил поверенный мистер Адога, — в полночь, лорд Стентон вызвал меня и приказал подготовить завещание, по которому, независимо от завершения вами исследования, все права наследования передаются вам. Признаюсь откровенно — это не было простой задачей, учитывая, что у лорда Стентона имелись и имеются прямые наследники в лице брата, двух сестер и четырех племянников, но мы справились.

— Более того, — вклинился адвокат мистер Эйвенер, — в соответствии с данным завещанием права наследования перейдут так же к вашим детям, если таковые появятся на свет.

Не появятся…

Как только об условиях завещания станет известно — меня убьют. Причем даже кристально ясно кто — брат и две сестры профессора Стентона, не говоря о его племянниках.

— Условия завещания… — прошептала я.

— В данный момент не оглашены, — поспешил успокоить меня поверенный Адога.

Полного облегчения вздоха я не сдержала. Закрыв лицо ладонями, посидела несколько мгновений, взяла себя в руки, опустила, собственно, руки и, стараясь сделать все, чтобы мой голос не дрожал, спросила: