Чернокожий санитар недовольно фыркнул, прошелся по комнате, хрустнул костяшками сцепленных пальцев.

– Вот увидите, – проворчал он с видом непризнанного прорицателя, – скоро здесь каждому в мозг вживят чип. Захочет человек ударить кого-нибудь, а у него руки-ноги отнялись. Или психологическую блокировку сделают, чтобы о насилии даже не помышлял. И наступит всеобщее счастье. А нас пацифисты спишут на берег.

– «Утопия-13» и «Новый Парадиз», – сообщила доктор Лю, прикрыла рот узкой ладошкой и зевнула. – В первом случае управлявший колонией искусственный интеллект погрузил все население в анабиоз. О втором случае никаких достоверных сведений нет, в один день «совершенные люди» просто открыли шлюзы и затопили пузырь.

– Сектанты, – поморщился я, и тут вспыхнул красным один из висевших вокруг оператора экранов.

– Код двести двадцать три! – выпалил индус.

Мы недоуменно переглянулись. Подобного обозначения мне слышать раньше не доводилось. Не случай семейного насилия, не приступ истерики, не громкая музыка в общественном месте. Что-то новенькое.

– Озвучь! – потребовала доктор Лю.

– Подозрение в изготовлении огнестрельного оружия! – выдал оператор.

Я присвистнул. Иной раз обитатели купола, пусть они и были сто раз пропущены через мельчайшее сито психологических тестов, все же пускали в ход самодельные ножи и дубинки, но на огнестрел никто прежде замахиваться не пытался. Нормальному человеку оружие без надобности, а психопат на грани нервного срыва к столь кропотливой работе не расположен.

Да и как?!

Но с вопросами «как» и «зачем» будут разбираться совсем другие люди, наша забота оказать срочную психологическую помощь.

– На выход! – скомандовала доктор Лю, надела очки дополненной реальности и потребовала у оператора: – Загрузи мне адрес!

Мо пшикнул из аэрозольного баллончика на лысину проводящий состав, растер его и водрузил на голову тонкий металлический обруч. Устройство сканировало пространство в поисках электромагнитных полей, характерных для человеческого организма, и стимулировало нервную систему владельца, дабы тот проворней от них уклонялся. Любого, кто попытается ударить чернокожего санитара, ожидает большой сюрприз.

Доктор Лю забралась на служебный сегвей с тележкой для перевозки пациентов; я уселся на моно-колесо. Мо последовал моему примеру, и мы выехали в технический коридор, узкий и темный. Там не было ни красочных панорамных видов, ни разработанных для психологической разгрузки видео-обоев, лишь тянулись под потолками трубы и кабель-каналы, да бугрились полусферы датчиков дыма и загоравшихся при нашем приближении ламп.

До места докатили за десять минут, этого времени как раз хватило для получения санкции на проникновение в частное жилище и генерации нужных для этого одноразовых кодов доступа. Неприкосновенность частной собственности в наше время вещь весьма и весьма относительная.

Под конец пришлось выехать из служебного тоннеля и подняться на два уровня выше. Дальше – обычная дверь, но не квартиры, как я предполагал, а офисного блока.

– Заходим! – объявила доктор Лю и приложила служебный чип к датчику замка. – Дальше все открыто. Ячейка семнадцать.

Китаянка отступила в сторону, а мы с Мо заскочили внутрь и рванули к нужному помещению. Там я хлопнул по сенсору, но тот никак на прикосновение не отреагировал. Дверь даже не шелохнулась.

– Питание отключено? – предположил я.

Мо уперся в дверь ладонями и поднатужился, пытаясь сдвинуть ее в сторону. Та поддалась было, но почти сразу застопорилась. Чернокожий санитар рванул – без толку, механизм заел намертво.

– Зараза! – выругался Мо. – Что делать будем?

– Дай мне! – попросил я, выпустил воздух из легких и не без труда, но все же протиснулся в образовавшийся зазор.

Помещение заполнял шум работающего оборудования, и мое появление осталось для хозяина незамеченным. Худощавый молодой человек стоял спиной ко мне и увлеченно изучал показания какого-то прибора.

Сенсор двери оказался взломан, из-под сдвинутой крышки торчала разомкнувшая контакты отвертка. Я выдернул ее, желая разблокировать дорогу напарнику, и механизм неожиданно громко защелкал и заскрежетал.

Створка начала рывками уходить в сторону, но шум привлек внимание хозяина, он обернулся, увидел меня и вдруг ринулся к дальнему столу. Я в несколько стремительных прыжков оказался рядом, поставил подножку и придал дополнительное ускорение толчком в спину.

Задохлик пролетел мимо стола и растянулся на полу, а подняться ему уже не дали. Мо навалился сверху, выкрутил руки и ловко зафиксировал запястья пластиковыми стяжками.

– Рептилоиды! – завопил пациент, изгибаясь и пытаясь освободиться. – Твари! Рептилоиды!

Доктор Лю сделала ему инъекцию успокоительного и предусмотрительно добавила для протокола:

– Это в его собственных интересах.

Я подошел к гудевшему прибору и озадаченно хмыкнул.

– Похоже, он детали пистолета напечатать хотел. Загрузил программу, а система отследила подозрительную активность.

– Не наша забота! – отмахнулась китаянка. – Оснований достаточно, Мо, готовь пациента к перевозке.