– Очень хорошо, – улыбнулся он и повел ее к тропинке, огибавшей поле для гольфа. – Надеюсь, ты не возражаешь, если мы пойдем пешком? Я слишком много выпил, чтобы садиться за руль. До моего дома всего десять минут прогулочным шагом.

– Я совсем не прочь пройтись, – сказала она.

Ее духи пахли весной, и она тихо напевала «Побереги свою лошадь». Это отвлекало его, рисуя в его воображении, как она, обнаженная, сидит верхом на нем. И он снова застонал.

– Ты в порядке?

– Si, – ответил он по-испански.

Когда они наконец подошли к его дому, он достал из кармана ключи, удивляясь тому, что даже десятиминутная прогулка не охладила его пыл. Но удивляться тут было нечему. Он так давно сох по ней.

– Мы пришли, – сказал он. – Ты все еще хочешь войти? Если ты передумала, я могу попросить кого-нибудь отвезти тебя домой.

– Диего, я хочу тебя. И я не собираюсь передумывать.

– Ты долго держала меня на расстоянии, и я знаю, что у тебя должна была быть причина для этого. И я не хочу, чтобы ты потом испытывала сожаление.

Эта ночь казалась ему сном, и он не хотел, чтобы что-нибудь испортило его.

Она обняла его и прижалась к нему.

– Диего, я не стою тебя, но я очень тебя хочу.

– Конечно, ты стоишь меня, – возразил он, наклоняя голову и прижимаясь губами к ее губам. Ее губы были такими соблазнительными, что он не мог думать ни о чем другом.

Наконец он прервал поцелуй и повел ее к входной двери. Он открыл ее и жестом предложил ей войти первой. Потом вошел в прихожую следом за ней и бросил ключи на стол. Он развязал галстук и бросил его туда же. И тут в круглом зеркале он поймал взгляд Пиппы.

Она смотрела на него с нескрываемым желанием, которое было не меньше его. Она шагнула к нему, положила руки ему на плечи и помогла снять смокинг.

Пиппа была рада, что на ней были туфли на высоком каблуке, потому что Диего оказался выше, чем она думала, – по меньшей мере, шесть футов и один дюйм. Она обняла его сзади и стала расстегивать пуговицы на его сорочке. У нее давно не было мужчины, и ей хотелось, чтобы каждый момент этой ночи длился бесконечно.

Она наблюдала за ним в зеркале, в то время как ее пальцы скользили по его обнаженной загорелой груди. Наконец она расстегнула последнюю пуговицу, а потом взялась за застежку на его брюках. Она намеренно провела пальцами по его возбужденной плоти. Потом посмотрела в зеркало на его полуобнаженный атлетический торс.

– Как ты накачал такие мускулы? – спросила она.

Он издал звук, напоминавший смешок и стон одновременно.

– Я весь день вожусь с лошадьми, которых другие производители покупают у меня за огромные деньги.

– Мне это нравится.

Она не спешила. Проведя несколько лет в ожидании своего наследства, она научилась ждать.

Она взяла его за руку и стала вынимать запонку из манжеты. Покончив с этим, она положила запонку ему на ладонь и принялась расстегивать другую, улыбаясь про себя. Наконец она стянула с него сорочку, и его обнаженное плечо коснулось ее правой груди. По ее телу прокатилась горячая волна желания.

Он бросил сорочку поверх смокинга, и Пиппа положила руки ему на грудь и стала поглаживать ее. Чуть ниже талии сбоку она нащупала шрам и посмотрела в зеркало. Вокруг шрама она увидела татуировку: «Мужество – это когда ты смертельно напуган и все равно садишься в седло».

– Что это значит? – спросила она.

– Просто напоминание о том, что нельзя ни в какой ситуации опускать руки, – сказал Диего.

Он взял ее за руки и снова положил ее ладони себе на грудь.

– Мне нравится, как ты прикасаешься ко мне, – проговорил он низким голосом, от которого по ее телу побежали мурашки.

Она страстно хотела его.

У нее был долгий период одиночества, и она часто представляла себе в своих фантазиях разных мужчин. И с тех пор, как она приехала в Коулз-Хилл, Диего постоянно фигурировал в этих фантазиях. И сейчас в его глазах пылал огонь, который возбуждал ее намного сильнее, чем это было в ее мечтах.

– Мне нравится прикасаться к тебе, – призналась она, запуская руку в его расстегнутые брюки и гладя напрягшуюся плоть сквозь тонкую хлопковую ткань трусов.

Диего застонал и начал расстегивать молнию на левом боку ее платья.

Он делал это и раньше. Она знала из разговоров, которые ей случалось невольно подслушать в кофейне, что в его жизни было немало женщин, с которыми он встречался. И еще больше женщин мечтали оказаться в его постели.

– Мне повезло заполучить тебя сегодня вечером, – прошептал Диего.

– Это я заполучила тебя, – поправила его Пиппа.

– Да, я весь твой, – сказал он, приподняв брови, и провел пальцем по ее телу в том месте, где была расстегнута молния на платье.

Потом его рука скользнула ей под платье и легла на ее талию. Он крепче прижал ее к себе, слегка покачиваясь и напевая себе под нос какую-то популярную мелодию. Пиппа закрыла глаза, обняв его одной рукой за плечи, но оставив вторую лежать на его возбужденной плоти.