Я пишу о любви, но никогда ее не испытывала. Конечно, я была с парнями, которые меня волновали. Даже думала, что нашла своего единственного. Но он оказался лягушкой, а не принцем.
Несколько песен Фрэнка Синатры и дико красивый ковбой, который называет меня «Дорогая», заставят меня вторично пересмотреть все то, чтознала о любви. Существует ли «долго и счастливо»...или это только то, о чем я пишу в книгах?
Переводчик и сверщик и редактор — Анна Бродова и Надежда Смирнова
Русификация обложки — Настёна
Оформление — Анна Бродова
АМЕЛИЯ
Начало марта
Я смотрела на экран ноутбука с глупой улыбкой на лице.
— Ну же, Эйприл. У меня мало времени, дорогая. Мне нужно, чтобы ты, наконец, родила теленка.
— С кем ты разговариваешь.
Я оглянулась через плечо, и моя улыбка стала больше.
— С Эйприл.
Мой брат Митчелл закатил глаза.
— А, жирафиха?
— Единственная и неповторимая, — со смехом ответила я. — Да ладно, еще скажи, что ты нисколько не интересуешься ею.
— Я нисколько не интересуюсь ею.
Я надулась, повернувшись к ноутбуку. У меня был крайний срок сдачи книги, и последнее, чем мне нужно было заниматься, это смотреть на задницу жирафа.
— А где все остальные? — спросил Митчелл.
— Ну, у Стида и Пакстон медовый месяц, на случай, если ты забыл, а мама с папой взяли Хлою покататься.
Старший брат сел в кресло и вздохнул.
— Я помню о Стиде и Пакстон, умная задница. Я имел в виду маму, папу и Хлою.
— У тебя сегодня выходной? Что привело тебя сюда?
— У меня неделя отпуска, — ответил он.
Я подняла брови.
— И поэтому ты здесь дуешься?
— Я не дуюсь, — нахмурился он.
— Дуешься.
— Мне скучно. Я думал, что взять отпуск весной хорошая идея, но я слишком привык работать.
— Хочешь поехать со мной в Нью-Йорк? Я уезжаю завтра утром. Потусуюсь с Вайелин.
— Нью-Йорк, да? — загорелись его глаза.
С дьявольской улыбкой я добавила:
— Мы можем напиться и повеселиться. Под весельем я подразумеваю бессмысленный секс с красивыми богатыми людьми.
Митчелл засмеялся.
— Черт, я не думаю, что мне нравится как моя младшая сестра, говорит о трахе с людьми.
— Я сказала: «бессмысленный секс». Я не говорила – трахаться.
Он удивленно откинул голову.
— Мели, разве это не одно и то же?
— Нет. Когда ты говоришь – трахаться, это звучит вульгарно. Когда я говорю – заниматься бессмысленным сексом, это звучит не так уж плохо.
— Блин, как ни крути…
— Уф! — я издала длинный стон. — Ты мог бы отправиться в Нью-Йорк и трахнуть кучу новых женщин. Тех, которых ты еще не трахал в задней части своего грузовика, прежде чем разбил их сердца, когда они поняли, что единственное, что получили от тебя – это твой член, и только на то время, чтобы несколько раз выкрикнуть твое имя.
Он выгнул брови.
— Святое дерьмо, ты всегда говоришь так грязно?
Моя челюсть упала, и я ошарашено уставилась на него.
— Ты сейчас это серьезно?
Он покачал головой:
— Папа вымыл бы твой рот с мылом, если бы услышал, как говорит его ангелочек.
Улыбаясь, я покачала головой.
— Что ж, папа сделал бы намного больше, если бы узнал все то, чем я занималась. Как ты думаешь, я описываю такой горячий секс? Это называется обучение на рабочем месте, — злорадно подмигнула я. — На самом деле, даже твой друг Родни, научил меня паре новых позиций.
Глаза Митчелла едва не выскочили из орбит. Он вскочил, чуть не уронив кресло, на котором сидел.
— Я к черту оторву его член, если он коснется тебя.
Я усмехнулась:
— Он сделал гораздо больше, чем прикосновение, старший брат, — откинувшись назад, я схватилась за стол и начала изображать оргазм.
Сжав кулаки, он начал нервно ходить.
— Я убью его. Нет. Я потеряю работу, если убью его. Мне нужно найти того, кто его убьет, но сначала сделаю ему больно... и надолго.
Расхохотавшись, я подошла к нему.
— Митчелл, ты реально думаешь, что один из твоих друзей когда-нибудь коснется меня? Черт, половина парней в этом городе боятся даже взглянуть на меня, не говоря уже о том, что бы переспать со мной. Ой, подожди, как ты выразился... трахать меня.
— Не говори так, — он закрыл уши ладонями.
Я закатила глаза.
— Садись, и забудь про Родни. Он действительно хороший парень. Я пыталась приударить за ним однажды. Использовала свои лучшие приемы, а он мне отказал. Сказал, что ценит свою жизнь больше, чем член.