— Они следят, чтобы здесь никто не селился.

— Что-то плохо они следят, — подал голос один глазастых братьев-цапель, — Вон там вполне явно видна тропа и постройки. Только не понятно отсюда, толи хижины толи землянки.

— Это как раз объяснимо, — сообщил всезнающий Аким, — Мне дед рассказывал, что только людям здесь селиться запрещено, а нелюди здесь как жили, так и живут.

— Тогда, я думаю, навестим коренных жителей, — сказал Вася, поднимаясь, — Порасспросим да обстановку выведаем.

Когда они добрались до лесного поселения, еще не успев в него вступить, поняли, здесь происходит что-то нехорошее. Грозная ругань, плачь, мольбы, глумливый наглый смех. Одним словом, все признаки того, что кто-то пришел сюда брать по праву сильного. Но, великое дело — выучка. На принятие решения Васе времени почитай и не потребовалось:

— Макар, давай в обход. И пока не высовывайся, — он тут уже начал выстраивать тактику возможного боестолкновения, — Стрелкам отстать на двадцать шагов. Пехота — щитовой строй. Я пойду первым.

Вася перешел на оборотня и прогулочным шагом, изображая толи странника толи путешественника, вошел в поселение. Оно было крохотным, составленным из кособоких насыпных землянок. В середине — поляна с костровищем, на которой собралось, по всей видимости, все местное население малорослых зеленокожих нелюдей, называемых в просторечии гоблинами.

Возмутителями спокойствия оказались десять тяжело бронированных конников. Даже их коротконогие приземистые лошади были укрыты многослойным доспехом, отсвечивающим черным блеском обожженной курени. В седлах сейчас восседали только двое из них, остальные, спешившись, были заняты отбором у зеленокожих какого-то добра. Гоблины и создавали основной шум: возмущаясь, упрашивая, требуя.

Вася раньше только слышал о племени красной собаки, поэтому, когда увидел воочию, немного удивился, потому что оборотень у них был не красный, а скорее рыжий. Оказалось, что эти бойцы отбирали не «что-то». Один из них держал за волосы двух гоблинских девушек. Девушки визжали и цеплялись за сородичей. Миловидными их по людским меркам назвать было никак нельзя, но, похоже, дикари в крепостных развалинах совсем уж «одичали», если на таких позарились. Вася подумал, что красными, а не рыжими этих Собак могли назвать разве для того, чтобы не обидеть Лисов, ибо такого даже Лисы себе не позволяли.

Он полуобернулся, привлекая внимание Баки и Дуки, и показал бобрам знак готовности, покосившись при этом на тех двоих, что оставались в седлах. Бобры поняли его правильно и начали заходить всадникам за спины. Вася вышел на поляну и, привлекая к себе внимание, крикнул:

— Эй, бойцы, что за бесчинства?

Над поляной повисла тишина. Все взоры обернулись на нежданного пришлого. Бойцы красной собаки, надо отметить, тоже были не первый день на службе и раздумывали не дольше мига. Ближайший из них выхватил меч, и ни слова не сказав, подшагнул и ударил с выпадом. Вася был готов и отскочил, одновременно перебрасывая из-за спины на левую руку щит и выкрикнув одно слово:

— Бой!

Парни тоже были готовы и вступили одновременно. Дикарь, что пытался ударить Васю мечом, испытал на себе знаменитую подсечку от Мышонка с последующим богатырским толчком от Вершка, отправившим его в такой впечатляющий полет, что Вася даже не отследил конечную точку его приземления.

Испуганное ржание лошадей и два глухих звука падения дали понять, что Бобры выбили из седел верховых. От двуручных бобровых топоров этим двоим живыми уже точно не уйти. Засвистели стрелы, безошибочно находя незакрытые доспехом уязвимые места и сочленения. Откуда-то из-за гоблинских спин вынырнул Макарка, раскраивая ножом горло еще одного бойца, решившего, что он самый умный и переждет бой за спинами товарищей.

Вася так ни разу оружием и не махнул. Он умышленно не ввязывался в схватку, оставляя себя в запасе на тот случай, если понадобится прийти кому-то на помощь. Не понадобилось. Десятку красной собаки вырезали меньше, чем за минуту.

— Дикари дикарями, а доспех серьезный, — сказал подошедший Аким. Он нагнулся над одним из поверженных и попытался вытащить болт, застрявший в деревянной куреневой пластине, — Даже арбалетом его не пробило.

— Слишком уж тяжелый доспех, — возразил Макар, обтирая снегом свой засапожный нож, — Ни пригнуться, ни повернуться. Без коней они слишком уязвимы.

— Кстати, Макар, — обратился к нему Аким, — А ты чего меч не достал? Зря что ли Вася тебе его в средиземье добывал?

— Так никто не достал, — резонно возразил Макар, — К чему привыкли, тем и воевали. Да, Вась? Хотя ты прав, конечно, с мечами тоже надобно почаще упражняться.

Вася на это ответить ничего не успел, потому что к нему уже подступал деловитый Короток:

— Вась, надо бы посмотреть, не выжил ли кто? — его ручки уже явно чесались в предвкушении обыска.

Однако Вася в очередной раз его порыв охладил: