Интересно заметить, что жизненный путь писателя имеет кольцевую композицию: первые годы жизни – до 18 лет – он провел в Приенисейской Сибири (Овсянка, Игарка, Красноярск), и последнее двадцатилетие жизни Астафьева тоже было связано с малой родиной. Проживая в Чусовом, Перми, Москве (учеба в 1959–1961 гг. на Высших литературных курсах), Вологде, Астафьев создает целый ряд произведений, попадающих под определение «сибирский текст». Ностальгическая нота, сибирские мотивы присутствуют и в «Царь-рыбе», и в «Последнем поклоне», и в «Оде русскому огороду», и во многих лучших астафьевских творениях. Сибирский код (пространство, пейзаж, мотивы, образы, язык) – это, по сути, главное, что отличает художественный мир писателя, становясь его доминантой.

Тематический диапазон астафьевского творчества неправильно, нецелесообразно ограничивать привычной маркировкой – «военная», «деревенская», «экологическая» проза: он писал о русской жизни, не делимой на мир и войну, город и деревню, природу и цивилизацию. Писатель показал все, чему сам был очевидцем, в чем участвовал, что пережил и о чем болело сердце. Бытийная проблематика включает и нравственный, и социальный, и натурфилософский, и христианский аспекты. Мотивы родства, благодарности, памяти, утраты духовных ценностей, распада человечности, наступления цивилизации на природу, трагических последствий социальных преобразований и войны и главный, на наш взгляд, мотив преодоления – мотив борьбы за жизнь в физическом и духовном смыслах – вот далеко не полный перечень всего, что определяет ключевые смыслы произведений Астафьева.

В словаре-справочнике представлены 92 произведения В. П. Астафьева, включенных автором в 15-томное собрание сочинений. Однако написано в этот период гораздо больше. В оглавлении отмечено 248 его текстов.

Издание вводит в научный и читательский оборот ряд произведений писателя, не отмеченных ранее в библиографии (всего 54). Впервые описание произведений сопровождается информацией о текстах в Пермском краевом архиве и в Архиве музея-библиотеки с. Овсянка. Уточнены некоторые связи между отдельными произведениями, история создания циклов «Затеей» и «Последний поклон» и др.

В. П. Астафьев не фигурирует как детский писатель в общих работах, нет и специальных монографических исследований (есть замечания у Е. Носова, А. Макарова и некоторых других), хотя значительная часть его произведений, особенно первого периода творчества, посвящена и предназначена детям (см. статью «В. П. Астафьев как детский писатель»). Его произведения предназначены для дошкольного возраста, введены в школьные стандарты для всех классов, рекомендованы для домашнего чтения, 22 включены в хрестоматии. В литературе и в Интернете есть достаточно работ методического характера (см. статью «Произведения В. П. Астафьева первого периода творчества в школе»). В. П. Астафьев проявил себя как публицист, значительная часть его статей посвящена проблемам творчества, особенно в первый период (см. статью «В. П. Астафьев как критик»).

До сих пор не оценены по достоинству многие астафьевские очерки (см. статью «В. П. Астафьев как очеркист»). Только в газете «Чусовской рабочий» за период с 1951 по 1955 г. он опубликовал под своим именем и псевдонимами около 100 фельетонов и очерков, которые, несомненно, оказали влияние на становление его идиостиля. Отмеченная многими назидательность его произведений, переходящая в дальнейшем в публицистичность, вероятно, идет в какой-то мере от очерковых текстов («.. закончить все же хочется мне не назиданием, а заветом…»). Часть рассказов вышли из очерков (очерк «Вдали синеет Кваркуш» стал рассказом «На далекой северной вершине»; очерк «Любовь к жизни» перерос в рассказ «Руки жены» и драму «Черемуха», очерк «Среди лагеря» стал рассказом «Среди лагеря»; очерк «След человека на земле» создал тональность и дал заголовок сборнику «След человека» и т. д.). Есть мнение, что «деревенщики» вышли из «Районных будней» В. В. Овечкина. У В. П. Астафьева рассказчик часто «человек со стороны» в варианте «вернулся я на родину». Такие признаки очерка, как подлинность имен, точное описание места и времени происходящих событий, опора на подлинные факты, конечно, связаны со стилем очерка. О первом своем рассказе «Гражданский человек» Виктор Петрович писал: «Лишь в одном месте я дал маху – перепутал название деревни главного героя, назвав ее Каменушкой, тогда как она оказалась Шумихой». Даже такая черта его творчества, как отмечаемая многими назидательность, связана не только с сакральным характером русской литературы. Назидание, очевидно, вслед за писателем, можно рассматривать и как отголосок очерковости. «Первым меня начал публиковать журнал „Смена“ – очерки и рассказы, житейские зарисовки. Типичные для того времени рассказы, бесхитростные по замыслу и исполнению, но непременно назидательные».

Недооценены, на наш взгляд, сборники первого периода творчества В. П. Астафьева как самостоятельные издания (имеющаяся литература не рассматривает их как целостные циклы, см. в статьях об отдельных сборниках). В первый период творчества В. П. Астафьевым созданы: роман («Тают снега»), шесть повестей («Перевал», «Кража», «Стародуб», «Звездопад», «Где-то гремит война», «Последний поклон»), рассказы, очерки, статьи. Ведущий и любимый жанр – рассказ, о чем писатель пишет неоднократно («О любимом жанре», «Рассказ – любимый жанр»). Большая часть рассказов публикуется в газетах, журналах. Но для автора очень важны сборники: это – книги. В первый период творчества В. П. Астафьев издает 13 авторских сборников и печатает рассказы в сборниках коллективных.

Большая часть сборников озаглавлена традиционно по ведущему рассказу. Размещен этот рассказ в самом начале сборника, задавая общую эмоциональную тональность («Теплый дождь», «Зорькина песня», «Стародуб», «Синие сумерки»), или в конце – как заключительный аккорд («До будущей весны», «Огоньки», «Солдат и мать»). В некоторых сборниках такое произведение стоит в середине композиции («Звездопад», «Весенний остров», «Поросли окопы травой»). Но два не имеют точного соответствия: пронзительный заголовок «Я помню тебя, любовь» и «След человека». Но в первом сборнике есть рассказ с соответствующим подтекстом – «Останутся воспоминания» (в дальнейшем получивший название «Бери и помни»). «След человека» ассоциируется с очерком «След человека на земле». Конечно, приходит опыт, мастерство писателя как прозаика растет (см. сравнение двух редакций в статьях «Тают снега», «Гражданский человек», «Стародуб» и т. д., статью «Выразительные средства языка» и др.). В этот период формируются основные типы героев. Любимые герои – бакенщики: «Огоньки», Изот Трофимович в первой редакции «Стародуба» и др.; затем в «Царь-рыбе» Павел Егорович; охотники (ср. легендарные охотники, пионеры Дикого Запада и национальные герои Дэйви Крокет, Дэниел Бун, Кит Карсон и др.), таежник-отшельник (Культя, затем Аким); отрицательные герои: приезжие горожане, для которых нет «закона тайги», – часто как совокупные герои без имени; выделяются особо ценимые личностные черты (в газете «Чусовской рабочий» В. П. Астафьев ведет рубрику «О людях хороших»): осознание себя как части природы, полное бескорыстие, готовность прийти на помощь; определяется основное место действия (тайга, берег реки – почти всегда это «пленер», вне жилого помещения), любимое время года – лето, время суток – раннее утро, восход солнца («Утро, какого в городе не бывает», «Земля просыпается», «Зорькина песня», «Утренняя песня», «Утром», в дальнейшем «Капля» и т. д.); большая часть действующих лиц – возрастные герои: дедушка, бабушка – внук, внучка («Огоньки», «Бабушка с малиной» «Бабушкин праздник», «Конь с розовой гривой», «Дед и внучка», «Дураки», «Двенадцать патронов и ни одной гагары» и т. д.). Складывается стремление писателя к разрушению советских стереотипов: картина войны как тяжелой работы, одним из первых он относит к трагичным ее последствиям не только погибших и увечных, но и тех, кто вернулся с душевной травмой («Горсть спелых вишен», «Ясным ли днем» и др.), в первый период – это преимущественно «война без войны». Место действия многих военных рассказов – госпиталь. Новый мотив, получивший резонанс, – «милость к падшим»: знаковым становится рассказ «Солдат и мать», который призывает отнестись по-человечески к матери предателя; в ряде рассказов герой видит в немце не только врага, а человека («Ария Каварадосси», «Последний кусок хлеба» и др.). Другой мотив, не менее острый – разрушение представления о «хорошем» народе, противопоставление положительного героя не отдельным «отщепенцам» – отрицательным героям, а одного человека всему селу. Но в «Стародубе» (1959) он несколько стирается тем, что действие обращено к прошлому, при этом село староверческое. Этот мотив прозвучит позже у В. Г. Распутина в «Деньгах для Марии» (1967). Формируется мысль единства жизни на земле: цветок стародуб на могиле Фаефана, кедренок на могиле Култыша («Стародуб»), затесь «И прахом своим» и др.

Формируется система поэтических антропонимов: широко используются просторечные и диалектные имена. Значительное количество действующих лиц в рассказах без имени (рыбак, дети, бабушка, пионеры и т. д.), в отдельных рассказах без личного имени все герои («Бабушка с малиной», «Дед и внучка» и др.). Явно пристрастие автора к старинным именам: Гаврила, Азарий («Перевал»), Арсений, Фиса в «Бери да помни», Мокрида, Никон – Амос, Фаефан в «Стародубе» создают образы старообрядцев и т. д.

Язык произведений первого периода творчества В. П. Астафьева выразителен и эмоционален, автор широко использует тропы и фигуры (см. статью: «Выразительные средства языка произведений первого периода творчества В. П. Астафьева»), пользуется разговорной лексикой, в речи персонажей есть профессионализмы, просторечия, диалектизмы, арготические слова. Диалектизмы представлены ограниченно, со специальными средствами введения их в текст. Представлены широко экспрессивный синтаксис, слова-интенсивы. Прозаические тексты организованы ритмически, используются аккомодация и аллитерация.