Ли улыбнулся.

– Только представь себе - какой-нибудь старый гуманист, немецкий врач. Я говорю: "Ну что же, док, вы замечательно справились с малярией. Охват сократили почти до нуля".

"Ах, да. Мы стараемся как можем, разве нет? Видите эту линию на графике? Показывает упадок заболевания за последние десять лет с тех пор, как мы начали свою программу лечения".

"Ага, док, здорово. А теперь послушайте - я хочу, чтобы эта линия вернулась на тот же уровень, где и была".

"Ах, но вы не можете говорить об этом всерьез".

"И вот еще что. Посмотрите, нельзя ли откуда-то импортировать особо губительную породу червей-нематод".

Жителей гор всегда можно обезвредить, отобрав у них одеяла, уготовить им судьбу замерзшей до смерти ящерицы.

Внутренняя стена в номере Ли не доходила три фута до потолка, чтобы воздух поступал и в соседний номер, где не было окон. Жилец соседнего номера сказал что-то по-испански - в том смысле, чтобы Ли вел себя тихо.

– А-а, заткнись! - Ли вскочил на ноги. - Я забью эту щель одеялом! Я тебе, блядь, весь воздух перекрою! Дышать будешь только с моего разрешения. Ты - жилец внутреннего номера, комнаты без окон. Так помни свое место и заткни свою обнищавшую пасть!

В ответ раздался вопль, где перемежались chingas и cabrones.

– Hombre, - осведомился Ли. - En donde esta su cultura?18

– Давай спать, - сказал Аллертон. - Я устал.

ГЛАВА 9

На речном пароходе они отправились в Бабахойю. Качались в гамаках, прихлебывали бренди и смотрели, как мимо проплывают джунгли. Родники, мох, живописные прозрачные ручьи и деревья, вымахавшие до двух сотен футов. Ли и Аллертон не разговаривали, пока пароход пыхтел вверх по течению, изредка пробивая безмолвие джунглей жалобным воем газонокосилки.

Из Бабахойи автобусом они поехали через Анды в Амбато: четырнадцать часов тряски и холода. Перекусить нутом остановились возле хижины на самом перевале, гораздо выше линии лесов. Несколько туземцев в серых войлочных шляпах ели нут с угрюмой покорностью. По земляному полу хижины, повизгивая, носились морские свинки. Ли вспомнил, какая свинка была в детстве у него в отеле "Фэрмонт" в Сент-Луисе, где вся семья жила некоторое время перед тем, как переехать в новый дом на Прайс-роуд. Он помнил, как та свинка визжала, как воняла ее клетка.

Они миновали заснеженный пик Чимборазо - холодный под луной, на незатихающем ветру высоких Анд. С высокогорного перевала открывался совершенно другой вид - будто они попали на чужую планету, гораздо больше Земли. Ли и Аллертон пили бренди, укрывшись одеялом, и ноздри им щекотал запах древесного дыма. На них были застегнутые до самого горла армейские куртки, под ними - фуфайки, чтобы не пробирало холодом и ветром. Аллертон выглядел нереальным, как призрак; Ли он казался чуть ли не прозрачным, сквозь него проглядывал пустой призрачный автобус.

Из Амбато в Пуйо - по краю ущелья в тысячу футов глубиной. Они спускались в пышную зеленую долину, а вокруг шумели водопады, леса, и прямо по дороге текли ручьи. Несколько раз автобус останавливался - нужно было убрать огромные валуны, сползшие на дорогу.

В автобусе Ли разговорился со старым изыскателем по фамилии Морган - он провел в джунглях тридцать лет. Ли спросил его об айяхуаске.

– Действует на них, как опиум, - ответил Морган. - Ее все мои индейцы употребляют. Как сядут на айяхуаску, от них потом три дня никакой работы добиться невозможно.

– Мне кажется, она должна пользоваться спросом, - заметил Ли.

– Я могу достать в любом количестве, - сказал Морган.

Они проехали мимо сборных домиков Шелл-Мары. Компания "Шелл" потратила два года и двадцать миллионов долларов, никакой нефти здесь не нашла и все бросила.

В Пуйо они приехали поздно ночью, нашли комнату в обветшалой гостинице около универсального магазина. Ли и Аллертон были так измучены дорогой, что не разговаривали и сразу легли спать.

* * *

На следующий день Старик Морган пошел вместе с Ли искать айяхуаску. Аллертон еще спал. Они столкнулись со стеной отговорок. Один человек сказал, что принесет на следующий день, но Ли знал, что он не принесет ничего.

Они зашли в небольшой салун, где хозяйничала мулатка. Она сделала вид, что вообще не знает, что это такое. Ли спросил: может быть, айяхуаска запрещена законом?

– Нет, - ответил Морган. - Но люди здесь не любят чужаков.

Они сели выпить aguardiente с горячей водой, сахаром и корицей. Ли сказал, что занимается высушиванием голов. Морган начал прикидывать, что можно открыть целую фабрику.