Он долго сказки рассказывал, что по работе, а запах — от бухгалтерши, сидят за соседними столами, душится так, у него слезы текут, вот запах и въедается.

Валя долго верила, а однажды все и раскрылось.

Да, кто бы мог подумать? Полтораста лет волку, а он от пары налево? Одно оправдывает, если это можно оправдать — не к волчице налево.

Почему-то оборотни не считали изменой паре, если переспят с человеческой женщиной. К слову, многие волчицы относились к этому также. Возможно, потому, что с человеческой женщиной волк никогда не создаст пару, не родит детей, не назовет ее женой и любимой? В любом случае, такое редко бывало. Нагулявшись по молодости, в дальнейшем оборотни остепенялись и по сторонам не шастали.

Помирились тогда Дмитрий и Валентина. Дети приезжали — дочь у них замужем в соседнем клане, сын на клан работает, женат тоже, но живет в другом городе. Помирили общими силами и приказом альфы.

Кирилл тогда негативно воспринял происшествие, резко осудил волка. Мол, если прижало — делай так, чтобы ни жена, ни другие волки не знали, не позорься такими связями.

А сам-то теперь? Кто бы мог подумать, что весь ее мир в одночасье рухнет? Что ласковый и внимательный муж прикажет выселить ее и не пускать обратно? Да, Алексис не человечка, Алексис — его пара. А она просто носит его ребенка… Вообще, как-то не очень вяжется — почему она забеременела? Почему волк поставил ей метку?

Волчица оживилась, замела хвостом и заскулила, сигнализируя, что очень хочет к своему волку.

Притихшая и почти смирившаяся с присутствием Тани кошка, подскочила, выгнулась дугой, распушилась в белку и на ходульных ногах закачалась с утробным рыком, не сводя глаз с Татьяны.

— Что-то Муська с ума сошла, — удивилась баба Наста. — Домовой, что ли, пугает? Ладно, одевайся, пойдем кино смотреть.

— Кино? — изумилась Таня. — А куда?

— К Витальке! Скоро начнется, не хочется опоздать, — Настасья покосилась на часы, проворно нацепила куртку, повязала платок и выволокла канистру литров на пять.

— Давайте, я понесу! — предложила Таня. — Что там?

Хотя запах уже сказал сам за себя — бензин.

— Еще чего, тебе нельзя тяжелое поднимать! У меня тут тележка есть, вот на нее приладим и повезем, — хозяйка повозилась в помещении, в которое попадали сразу с улицы, Таня уже узнала, что она называется «сени», и вошла с сумкой-тележкой.

Канистра отлично поместилась в сумку.

— Еще конфет возьмем, угостим Варвару и Виталика, — хлопотала Наста. — Галь, ты готова? Пошли, а то пропустим начало!

— А канистра зачем?

— Для генератора, — старушка бодро шагала впереди. — Пашка матери привез, а потом ее в город забрал, а генератор остался. Мы по очереди бензин покупаем, лавка привозит, и смотрим вечером сериал. Или кино, какое.

— Понятно, — Татьяна сама себе покивала, найдя ответ на мучивший ее вопрос — где баба Наста умудряется телефон заряжать?

Хотя сначала она думала, что тот валяется где-то сто лет разряженный. Оказалось, даже генератор есть, пусть и один на три дома, и бензина пять литров, но вон, даже телевизор смотрят.

— Дочка Машкина, моя, стало быть, почти внучка — Галочка, — представила Таню баба Наста. — А вот и к чаю!

Варвара оказалась очень похожей на Соломинку из старого мультика «Лапоть, Соломинка и Пузырь». Татьяна недавно заглянула в поселковый садик, а там дети смотрят старые мультфильмы, ну и Таня с ними немного посмотрела.

Не то, что современные мультики, где просто издевательство героев друг над другом, как, например, в «Томе и Джерри». Чему такой мультик научит? Как изощреннее друг другу пакостить и подставлять?

А Виталик — типичный дед, даже борода есть. Невысокий, весь какой-то скукожившийся, но довольно бодрый.

Оба доброжелательно поздоровались с Таней, и Виталик сразу утащил канистру во двор, где скоро зачихал генератор.

— Приехала погостить? — спросила Варвара. — Ну, и правильно! У нас здесь чудо как хорошо! Вот лето настанет, сама увидишь. Давайте, бабоньки, ставьте стулья, да садитесь, сейчас начнется!

Сначала посмотрели «Время», а потом милую и добрую комедию — «Сваты». Таня неожиданно увлеклась фильмом и от души посмеялись над смешными ситуациями, над разумной внучкой, искавшей трубку мира, чтобы помирить неразумных бабушек и дедушек. Постепенно тугой узел страха, не отпускавший ее с момента побега, начал расслабляться. Впервые за три дня она почувствовала себя в безопасности.

— Кирилл, тут к тебе делегация, — волк мялся, смотрел на стену, на окно, лишь бы не на альфу.

— Кто? — голос морозил.

— Волчицы.

Хм, игнорировать мнение самок чревато, придется выйти, поговорить.

— Сколько? Чьи?

— Да все, Кирилл. Те, кто побойчее — перед домом, остальные из-за ограды выглядывают. Нет только тех, кто слишком уж робкий, кому муж запретил или кто с грудными, ну или в отъезде или на работе. Многие пришли со щенками.